— Темно, господин лейтенант, — сказал кто-то из унтеров.
— Я не рожу вам света, — буркнул Шади, и вдруг его осенило: он увидел во дворе грузовик. — Эй, посветите-ка вот на этих.
Все происходит в молниеносном темпе. Вспыхнули столбы белого света. Штауффенберг разглядел своих товарищей, покачивающихся, поддерживающих друг друга, и понял, что нечто подобное ему мерещилось, пока они спускались по лестнице, только не доходило до сознания. Попросту он знал эту картину — это был «Расстрел повстанцев» Гойи. И фигура человека с воздетыми руками, что-то кричащего, тоже была ему знакома. Вдруг он почувствовал, что должен что-то крикнуть. Весь этот путч был какой-то стыдливый, умалчивающий о многом, рассчитывающий на недомолвки. Должен же найтись человек, который, по крайней мере умирая, что-нибудь крикнет.
— Огонь! — гаркнул Шади.
И тогда Штауффенберг крикнул, зычно, словно отдавал команду:
— Да здравствует вечная Германия!
Едва успев крикнуть это, он согнулся пополам и рухнул на землю, срезанный автоматной очередью. И все его люди рухнули. Шади обошел лежавших, добавляя каждому по пуле в висок.
Потом, в свою очередь, во двор спустился Фромм. Выстрелы в этом колодце звучали особенно громко, а теперь звенело в ушах от тишины. Шади увидел его, узнал по росту. Доложил:
— Приказ выполнен.
Фромм глянул на него сверху вниз.
— Соберите своих людей.
Шади дал команду построиться.
Фромм произнес короткую речь в честь фюрера. Поблагодарил солдат роты обер-лейтенанта Шади за выполнение приговора, вынесенного предателям.
Солдаты троекратно гаркнули:
— Sieg heil! Sieg heil! Sieg heil!!![4]
Фромм возвращается наверх. Офицеры из группы фон дер Хейде, Гербера и прочих один за другим рапортуют ему, причем каждый исполнен надежды, что начальство одарит его более долгим взглядом и приметит. Каждый понимает, что генерал остался в одиночестве: среди расстрелянных — начальник штаба Фромма, заместитель Фромма и его начальник штаба.
Однако Фромм не торопится подбирать себе новых заместителей и начальников штаба. Он подзывает кого-то из офицеров и диктует ему приказ:
«Путч, начатый безответственными генералами, беспощадно подавлен. Все его главари расстреляны. Не выполнять приказов фельдмаршала фон Витцлебена, генералов Геппнера, Бека и Ольбрихта. Освобожденный из-под временного ареста, которому был подвергнут насильственно, я снова принял командование».
Приказ отнесли вниз, в телетайпный зал, для передачи по утвержденному списку. Телетайпы принялись выстукивать его буквы, возвещая всем и вся об окончании путча.
