– О, ну прочти же. Прочти – это тебя позабавит. Я сам написал.
Огнезмей шагнул вперед и протянул Флипу лист бумаги.
– Вслух прочти, – сказал Гадд. – Доставь мне удовольствие.
Флип глубоко вздохнул и начал:
– От Распорядителя Гадда, Инспектора-Хранителя Вифинского братства, Чрезвычайного Смотрителя Тканья и Генерального Клерка Переплетной, всем духам и фантомам – приветствие. Поелику в круг наших официальных полномочий неизменно входило и входит право в случаях чрезвычайной опасности для Достославного общества, наличной или предвосхищаемой, действовать в упрощенном порядке; и поелику три наших непосредственных предшественника в должности Инспектора-Хранителя независимо друг от друга прибегали к использованию вышеозначенного права вне обычного хода нити; и поелику Инспектор-Хранитель под присягой дал обязательство защищать Достославное общество от нынешних и грядущих угроз, руководствуясь присягой и долгом, невзирая на личный интерес и последствия; неизменно памятуя об ответственности, налагаемой должностью, и о почетности оной; возлагая на себя настоящим распоряжением, продиктованным заботой об общем благе, нелегкое бремя – предписываем, действуя в упрощенном порядке, подвергнуть немедленному разъятию Элоизу Д’Ос-Тойну, автора, дочь Эдварда Д’Оса, шелковика и недруга Достославного общества, прозванного Зодчим; нить оной уполномоченным на то исполнителям надлежит измерить, перерезать и распрясть установленным способом, составные же части рассеять по краям земли. Составлено мною двадцать пятого сего декабря… и так далее.
Кэй сама не знала, что удержало ее от крика, когда Флип дочитывал бумагу бесстрастным голосом клерка. Ее грудь стала твердой, как раковина улитки, голова плыла. Элл. Нет. Нет.
– В силу каких причин вы заменяете обычную процедуру упрощенной?
– Эта девочка – автор, – ответил Гадд, – и дочь нашего злейшего недруга за последние две тысячи лет. Одного этого совмещения враждебности и способности достаточно, чтобы оправдать мое решение. Разъятием займется Огнезмей. Тебе же и твоему незадачливому другу поручается покончить с ее сестричкой. Она не заслуживает внимания. Мне безразлично, где и как вы от нее избавитесь.
Отчаяние. Гнев. Страх. Скорбь. Потрясение. Отвращение. Горечь. Кэй не знала, что она ощущает. Боль в скрюченном теле была чем-то вроде впадины, куда она могла затолкать все это. Она начала было распрямляться – напряжение в согнутых ногах делалось невыносимым, – но Вилли пригнул ее плечи двумя руками.
