Они почти привыкли к присутствию этой фигуры на лугу, как привыкли к запаху навоза, доносящемуся с полей. Навоз был необходим. Он приносил пользу. Но приятней от этого не становился.
И вот кобрадор, воплощенная Совесть, исчез. Великого обвинения, вокруг которого завертелась вся жизнь маленькой деревни, больше не было. Все стало по-прежнему.
Мирна набрала полную грудь воздуха и выдохнула. Теплое облачко в прохладном утреннем воздухе.
Арман улыбнулся. Он чувствовал то же самое. Впервые расслабился за последние дни.
– Вы думаете, он получил то, за чем приходил? – спросила Мирна.
– Вероятно, иначе зачем ему уходить? Если он был готов претерпеть побои от месье Маршана, то трудно представить, что могло бы вынудить его вдруг сдаться.
– Интересно, как выглядит успех с точки зрения кобрадора? – спросила Мирна.
– Я тоже думал об этом, – отозвался Арман. – Для современного, который в цилиндре, это знание того, что долг возвращен. Финансовая транзакция совершена. Но тут мы имеем дело с долгом совсем иного рода.
Мирна кивнула:
– Ладно, на самом деле мне хочется узнать, к кому он приходил и по какой причине. Вот, признаюсь.
– Ну что ж, это совершенно естественный интерес, – улыбнулся Арман.
– Вам тоже интересно?
– Может быть, немного любопытно.
Какое-то время они шли молча.
– Не просто любопытно, Арман. Тут что-то другое. Совесть ушла.
– А это означает, кто-то здесь остался без нее. Наверное.
Никто из них не стремился развивать эту мысль. Оба хотели насладиться мгновением. В особенности свежим ноябрьским утром с его повисшим в воздухе дымком из печных труб. С неярким солнцем и прохладным туманом, несущим терпкий запах влажной земли и сладковатый запах сосен.
– «…И за яблоневою листвою, – произнесла Мирна, наблюдая за Анри и Грейси, играющими между соснами, – детей, которых не видно… Лишь слышно их, полуслышно в тиши…»[22]
– Мм, – промычал Арман. Ее чавкающие шаги рядом ничуть не раздражали, задавали ритм. Словно успокаивающий метроном. – Томас Стернз Элиот.
На луг возвращались все новые и новые птицы, и теперь Анри катал Грейси по мокрой траве, а она бешено мотала хвостом и делала вид, что отталкивает его своими короткими ножками.
– «Литтл Гиддинг»,[23] – сказала Мирна.
Он подумал, что она имеет в виду Грейси, у которой вот-вот начнется легкое головокружение, но потом понял, что Мирна называет поэму, строки из которой цитировала.
– А ведь я был там, – сообщил он.
– В Литтл Гиддинге? – переспросила Мирна. – Это реальное место? Я думала, Элиот его придумал.
