Гамашу эта страница из истории церкви была незнакома, но теперь он понимал, почему Рут относилась к церкви с таким священным трепетом.
Старая поэтесса кинула взгляд в сторону маленького помещения с земляным полом, с полицейской лентой в дверном проеме.
– Страшное дело – забрать чью-то жизнь. И почему-то еще страшнее сделать это в церкви. Не пойму почему.
Ее глаза на морщинистом лице смотрели с искренним недоумением.
– Потому что здесь мы чувствуем себя в безопасности, – ответила Лакост. – В храме нас защищает Бог, а может, наша добропорядочность.
– Наверное, ты права, – сказала Рут. – Возможно, Он так и сделал.
– Он не защитил Кэти Эванс, – возразила Лакост.
– Да. Но возможно, Он защитил нас от нее.
– О чем вы говорите? – спросила Лакост.
– Слушай, я ее не знаю, но этот, который Совесть, не случайно сюда пришел.
– Вы имеете в виду кобрадора? Вы думаете, его целью была мадам Эванс?
– Думаю. И ты тоже так думаешь.
Она посмотрела на Гамаша. Старший суперинтендант выдержал этот пронзительный взгляд не кивая. Даже не сделав намека на кивок.
– По-вашему, человек в костюме убил ее за какие-то дела? – спросила Лакост.
– Смешно думать иначе. Он исчез, а она мертва. И это может означать, что она совершила нечто ужасное, за что ей пришлось расплатиться своей жизнью. А он пришел сюда, чтобы взыскать должок. Но действительно ли она совершила что-то столь ужасное, или просто этот парень был чокнутым – это уже другой вопрос. Я склонна думать, что человек, который надевает такой костюм, не вполне в своем уме.
Огромным усилием воли Лакост сдержалась и не стала указывать, что Рут не самый объективный судья, когда речь заходит о «не в своем уме».
– Если мадам Эванс должна была стать жертвой, то почему просто не убить ее? – спросила Лакост. – К чему этот маскарад?
– Ты что, никогда не видела фильмы ужасов? – удивилась Рут. – «Хеллоуин», например?
– А вы видели?
– Нет не видела, – призналась Рут. – После смерти Винсента Прайса[30] смотреть их стало неинтересно. Но мне понятно, что они собой представляют.
– Я много лет занимаюсь расследованием убийств, – сказала Изабель Лакост. – Но я не знаю ни одного случая в реальной жизни, когда убийца надел бы маскарадный костюм, привлек к себе внимание, а потом совершил убийство. А вы?
Она посмотрела на Гамаша, и тот отрицательно покачал головой.
– Может, поначалу он не собирался ее убивать, – сказала Рут. – В чем смысл подобного наряда? Каково его назначение?
– Опозорить, – ответила Лакост.
