Навстречу, печатая шаг, протопал строй местных хоругвеносцев - без хоругвей, правда, но в форме, неуловимо напоминавшей эсесовскую. Не сбросишь скорость - скажут, что не проявил должного уважения, сбросишь - спросят, куда крадешься. Не просигналишь - решат, что не захотел поприветствовать, просигналишь - обвинят в нарушении спокойствия. Скучно быть победителями, бороться не с кем - приходится искать.
- Ночной дозор, - с уважением заметил Шуйга, но остановиться не решился.
На лице Десницкого при виде хоругвеносцев в который раз не дрогнул ни один мускул.
Про участок и гостиницу спросили на заправке и долго крутили по широким улицам с деревянными домами. Гаденыш плакал тихо и трогательно, даже Шуйга едва его не пожалел, что уж говорить о когнитивном диссонансе Десницкого.
- Я где-то читал, что психика у детей гибкая, вопреки расхожему мнению, - остановившись напротив участка, заметил Шуйга - только чтобы поддержать морально дядю Тора.
- Дело не в психике, - холодно ответил тот.
- Мы не можем помочь всем, прими это как данность.
- Это не значит, что не нужно помогать никому. - Десницкий умел быть правым, и эта его правота противоречила самой себе. - Документы не забудь. Пошли, брат Павел. И не реви, мужчины не плачут.
Шуйга обиженно подумал, что не собирается забывать документы, - файлик с «подорожными» давно лежал на сиденье.
На бетонном крыльце гаденыш повернулся к Десницкому и обхватил его за пояс, прижавшись лицом к животу:
- Не отдавай меня, ну пожалуйста, не отдавай! Возьми меня с собой!
Десницкий снова присел на корточки, потрепал попёнка по рыжим волосам и твердо сказал:
- Я не могу. Мне нельзя забирать детей из приюта. Прости.
В участке на одного полицейского в форме приходилось по пять хоругвеносцев и примерно по три казака.
- Что они здесь делают? - тихо спросил Десницкий. Не удивленно, нет - в самом деле хотел узнать.
- Тусят, - пожал плечами Шуйга и добавил, оглядываясь: - Я хотел сказать: несут дозор. «У меня в душе Жар-птица и тоска по государю»…
Видимо, в их лицах было что-то такое, чужеродное здесь, потому что документы потребовали сразу же, на входе, из будки дежурного. Шуйга сунул в окошко синие паспорта и долго пропихивал туда файлик с «подорожными». Господин полицейский предпенсионного возраста внимательно просмотрел разрешение на выезд, а потом спросил:
- Откуда следуете?
Нет, все же чистую правду говорят о том, почему они всегда ходят парами: один умеет читать, а другой - писать. Этот, видимо, умел писать, потому что раскрыл журнал и правильно взял ручку.
