– Правило номер тридцать пять, – улыбается.
– Друг не бросает друга, застрявшего в отражениях?
– Вот-вот, оно самое.
Знаю, он пытается меня рассмешить, но я могу думать только о том ужасном холоде и о том, как мог бы окончиться тот день. Должен был окончиться. Или на самом деле окончился?…
– Хватит! – решительно заявляет Джейкоб, прочитавший мои мысли. – Это неправда. Все было не так. И не будет ничего такого. Похожего на то. Это позади. А теперь вставай. Мы почти на месте.
Он прав.
Грейфрайерс совсем недалеко. Осталось только пройти за поворот и немного вниз по крутому спуску. Я бережно поднимаю аппарат, перекидываю фиолетовый ремень через голову, старательно отворачивая от себя линзу.
Неудивительно, что Джейкоб всегда отводит от нее взгляд. Никогда не смотрит прямо в объектив.
Мы заворачиваем за угол, идем по дороге. Впереди маячат железные ворота кладбища. Перед ними кого-то дожидаются мальчик и девочка.
Девочка высокая, светловолосая, в джинсах, свитере и шарфе Слизерина. Мы с ней вполне могли бы встретиться в «Доме Слона». Но мальчишка из другого времени. Черные волосы, печальные глаза – он словно сошел со старинного портрета. Они очень разные, но у обоих на лицах застыло одинаковое отсутствующее выражение. Их кожа одинаково подернута инеем.
Я замедляю шаг. Джейкоб тоже.
– Может, они просто хотят поговорить?… – неуверенно предполагает он.
– Возможно, – отвечаю я, но особых надежд не питаю.
Девчонка выпрямляется и глядит на нас.
Мальчик отталкивается от ворот и идет к нам, вынув руки из карманов. Вдруг я понимаю, что видела его раньше. На пожелтевшей карточке, в руке у того человека в замерзшем доме.
Если увидишь моего мальчика…
– Привет, Мэтью, – здороваюсь я, когда мы оказываемся ближе. Но он никак не реагирует на свое имя, даже не моргает.
Слышали когда-нибудь выражение «не все дома»? Здесь, я бы сказала, «дома совсем никого».
Такая мысль приходит при виде этой парочки, сверлящей нас пустыми глазами.
– Может, нужен пароль? – спрашивает Джейкоб. – Сезам, откройся!
За воротами слышны глухие удары лопат о землю. Но когда я пытаюсь обойти мальчишку, он одним стремительным движением снова преграждает мне путь.
Я обеими руками хватаюсь за фотоаппарат.
– Прости меня, – с этими словами я резко поднимаю его прямо перед лицом мальчика. Тот смотрит в объектив.
– Смотри и слушай, – начинаю я.
У мальчика начинает клониться голова.
– Узри и узнай.
Он медленно моргает, всего один раз.
– Вот что ты такое
