— Тебя не наводят на размышления эти вычищенные скелеты? — произнёс Уолл. — Ведь здесь же нет никаких гнилостных бактерий.
Я ничего не ответил, размышляя о том, что это слишком напоминает ад, каким его изобразил Босх. Единственное, что помогало его снести — сюрреалистическое голубое освещение. Мы едва верили тому, что видели наши глаза.
— В этой водоросли недостаточно жиров, — сказал Стенка. — Всего остального вдоволь, только вот жиров маловато.
Теперь мы уже были довольно близко к берегу. Некоторые мумии начинали шевелиться. Я наблюдал за одной парой, находившейся за небольшой дюной, пытающейся вроде бы убить друг друга, и вдруг понял, о чём говорит Стенка.
Я взял его под руку и развернул, предлагая возвращаться. Некоторые из рослых скелетов пытались встать на ноги. Я знал, о чём они думают: «Под этими мягкими оболочками должно быть мясо, в котором есть вода. Обязательно должно быть!» Я дёрнул Стенку за руку и сам бегом пустился обратно.
Но Стенка не побежал, а оттолкнул меня. И я был вынужден его отпустить.
Они не могли меня поймать, так как были слишком истощены, а я прыгал, как кузнечик. Но Стенку они схватили, вот оно как! Я услышал, как взорвалась его капсула. Просто приглушённый хлопок.
— И вы вернулись.
— Да, да! — у Раппопорта был вид человека, только что очнувшегося после кошмара. — На это ушло семь месяцев. И всё время — один!
— И почему же, по-вашему, Стенка себя убил?
— Вы что, с ума сошли? Он же не хотел, чтобы его съели!
— Тогда почему он не спасся бегством?
— Нельзя сказать, что он хотел покончить с собой, Тернболл. Просто он решил, что совершенно ни к чему спасаться. Ещё шесть месяцев в «Сверхусмотрящем», с этими слепыми пятнами задёрнутых шторами-одеялами окон, всё время стоящими перед глазами, и с непрекращающимся кошмаром этой планеты, возникающим, стоит закрыть глаза? Ради этого спасаться не стоило.
— Держу пари, что, прежде, чем вы взорвали «Сверхусмотрящий», корабль превратился в свинарник.
Раппопорт вспыхнул.
— А вам-то что до этого?
— Вы тоже считали, что спасаться не стоит, да? Когда уроженец Пояса астероидов перестаёт за собой следить, это означает, что он хочет умереть. Грязный корабль смертельно опасен, в нём портится атмосфера. По нему свободно летают предметы, готовые вышибить мозги, стоит только включить привод. Вы забываете, где наложены заплаты от ударов метеоритов…
— Ладно, ладно. Но ведь я всё-таки вернулся, верно?
— А теперь вы считаете, что мы должны отказаться от космоса?
