— Угу…
— Ты слыхал про Катрин-Катрин? Нет, откуда тебе слыхать! Одна западная пленница была альтессой славного купца, а затем стала альтессой градоначальника, а потом — его светлости принца Шиммери. А теперь она в столице, служит советницей самому владыке! Так вот, держу пари, она сродни этой Элии.
— Угу… — повторил Хорам. — Но Мелана, кажется, женственней…
— Ах, вот ты о чем призадумался! Кого из них выбрать? Друг мой, тебе вовсе не стоит терзаться вопросом! Если возьмешь обеих, Гроза скинет тебе целых двадцать золотых! Элия станет альтессой для тела и разума, а Мелана — для души и сердца. Они хорошо ладят меж собою: видишь, западница научила Мелану играть на этой тыкве!
— Да нет, я о другом…
Раздался женский голос, столь тихий, что Рико едва уловил его сквозь музыку:
— Чаю или вина господам?..
То была Низа. Рико мигом забыл, вина он хочет или чаю, или вдыхать воздух, а потом выдыхать. В руках Низы были два кувшина. Шаван послал ее прислуживать гостям — ни на что другое она не годилась.
— Мы… э… сядь с нами, красавица, — выдавил Рико.
— Не говорите так, — она осталась стоять. — Вам вина или чаю?
— Вина, будь добра, — купец протянул чашу.
— Ты будешь… э… петь или плясать?
— Я не актерка.
— Но должна же показать себя! Что ты умеешь?
— Жить.
Хорам прищурился с любопытством:
— Тебе все это не по нраву, верно?
— Меня не спросили.
— Я спрашиваю.
— И я! — воскликнул Рико.
Она лишь кивнула и двинулась прочь. Рико зачем-то сказал ей вслед:
— Тебе у меня будет хорошо!
Она не среагировала. Рико, устыдившись, шепнул Хораму:
— Это я так сказал, чтобы как-то ее утешить… Она стоит совсем дешево — монет пятнадцать, не больше.
— Почему так мало? Ничего не умеет?
— Не только. В ней есть изъян…
Девчонка-болотница из Дарквотера также была с ущербиной: слишком тревожная, надломленная. Полевая мышка — плохая альтесса… Но недостаток Низы был еще серьезнее. Будто по заказу, она продемонстрировала его. Зашла в ложу Тимерета, предлагая напитки, и пройдоха велел, хлопнув себя по коленям:
— Сядь-ка сюда.
Другая на ее месте охотно села бы, или поставила бы ногу: хочешь больше — заплати! Низа будто не услышала, даже отвернулась. Тимерет схватил ее пониже спины и потянул к себе. Тогда Низа опрокинула кувшин ему на голову.
— Дрянь! — рявкнул Тимерет.
От затрещины девушка полетела на пол. Она могла бы заплакать так, чтобы растопить сердце мужчины; или кинуться с кулаками — тогда он силой приручил бы ее. В том и другом случае Тимерет наверняка купил бы Низу, сочтя строптивость пикантной игрой. Но западница не играла. Поднялась с ковра, плюнула под ноги торговцу и пошла.
