— Будет лучше, если вы нас оставите здесь… Я постараюсь вылечить ее. Вам она больная не нужна, но труп вам тоже ни к чему… Если вы нас все равно бросите, не все ли вам равно — после вас здесь мертвый останется человек или живой, какой смысл нас убивать…
— А что же тогда имеет смысл в этой жизни, как не убийство? — проворчал Юнус, но заткнул пистолет за пояс.
— Я постараюсь ее вылечить… Потом она выйдет замуж, родит детей, станет матерью, каждого из вас такая же девушка родила… Да, родит ребенка, а потом может статься — почему бы и нет, — что этот ребенок вырастет и станет вашим другом и в трудную минуту спасет вам жизнь, кто знает, всяко бывает… Вообразите на минутку, что какой-нибудь болван убил бы мать Юнуса еще до того, как он родился, а?.. Что бы вы сейчас без Юнуса делали, а?..
Глаза Юнуса недобро сверкнули.
«Не перегнуть бы палку», — пронеслось у Мартироса.
Но Юнусу нравилось, как рассуждает Мартирос, на него это действовало успокаивающе.
И хоть и нравилось Юнусу слушать Мартироса и слова Мартироса вроде бы даже возвышали его, Юнуса, но Юнус при этом испытывал какую-то неловкость.
— Каждое ничтожество свою трусость ученостью и умом прикрывает, — сказал Юнус и с удивлением обнаружил, что ждет ответа.
— Трусость злостью прикрывают и глупостью тоже.
Это трусливые, между прочим, гонятся за сиюминутными наслаждениями, потому что боятся в завтра заглядывать… — сказал Мартирос.
— Ну тогда скажи, какая польза, какой прок от добра?.. — спросил Мустафа.
— Кто добр, тот всем миром владеет, — сказал Мартирос.
— Язык твой вместо кинжала у тебя, — рассмеялся Аль-Белуджи.
— Человек умом храбр, хочу сказать — от ума она, храбрость… Не подумавши, не будешь храбрым, хоть ты тресни. — Мартирос увидел, что разбойники с вниманием слушают, воодушевился и целую длинную речь сказал, и по мере того как говорил, он все более начинал верить своим словам и под конец пришел к тому заключению, что изрекаемые им истины суть единственно правильные и окончательные.
Ночь прошла спокойно.
Мартирос спал вполглаза, то и дело вскакивал, смотрел, как девушка. Утром девушка открыла глаза. Ее снова кое-как устроили в седле, и Юнусов отряд выехал из леса. По дороге им встретился молодой крестьянин, который тащил за собой упиравшегося осла. На осле сидел человек, укутанный с головы до ног в простыню.
Увидев отряд Юнуса, хозяин осла заметался, кинулся бежать, оставив осла посреди дороги. Но опомнился и с покорным и виноватым выражением лица вернулся…
