А в следующую ночь нам пришлось работать с двойной нагрузкой. Противник вдруг предпринял несколько контратак. Вот мы и летали на бомбежку его войск и огневых точек на передовой. В темноте с воздуха по вспышкам выстрелов не составляло особого труда определять местонахождение вражеских орудий и пулеметов. Прицельное бомбометание с малой высоты было эффективным и действовало на гитлеровцев угнетающе. Дошло до того, что, как только в воздухе раздавался гул наших самолетов, противник тотчас прекращал обстрел. А так как действовали мы с минимальными интервалами, то фактически почти заставили его замолчать.
Зима прошла в напряженной работе. Досталось от распутицы и летному составу и особенно техникам, вооруженцам. Было видно, что девушки просто изматываются, к концу работы едва стоят на ногах. Чтобы хоть как-то облегчить их труд, старший инженер полка Софья Озеркова предложила ввести метод бригадного обслуживания самолетов. Теперь пока одна группа техников и вооруженцев работала, другая отдыхала.
К весне действия советских войск активизировались. Усилились удары и нашей авиации. Днем через Керченский пролив нескончаемой лавиной проносились истребители, штурмовики, бомбардировщики, а с наступлением темноты поднимались в воздух наши У-2. Все укрепленные пункты противника в районе Керчи подвергались ожесточенной бомбардировке.
Незаметно наступил апрель, а с ним пришла и теплая ясная погода. Теперь летать стало легче, но и работы прибавилось, вылеты следовали каждую ночь. Увеличился радиус наших действий. Мы все дальше забирались в тыл врага. Нарушали его сообщение по железнодорожной линии Керчь — Владиславовна.
В одну из ночей полк в полном составе участвовал в бомбежке станции Багерово, западнее Керчи, куда, как донесла разведка, противник подтягивал подкрепления. Ставя задачу, Бершанская сообщила, что каждый экипаж может действовать самостоятельно, исходя из обстановки. Невысокая облачность и лунная ночь мало благоприятны были для полетов подразделениями. Кроме того, на фоне светлых облаков самолеты выделялись, как на экране, и гитлеровцы в таких случаях вели сильный зенитный огонь, не включая прожекторов.
На этот раз я летела со штурманом звена Таней Сумароковой. Чтобы миновать сильный заградительный огонь с фронта, как и обычно, повела машину вдоль северного побережья Керченского полуострова. Над морем свернула на запад. Бомбить Багерово в лоб не было никакого резона. Все подходы к нему, особенно с востока, были сильно укреплены. Да и высота не позволяла идти напролом — стрелка высотомера все время колебалась около 600 метров.
