Внизу зажигаются фонари «летучая мышь», обозначающие посадочный знак. Они все ближе. Лицо обдает ночной сыростью, дробно стучат по земле колеса. Заруливаю на заправочную линию, выключаю мотор и минуты две, не шелохнувшись, сижу в кабине. От сильного перенапряжения нет сил даже шевельнуть пальцем. Наконец прихожу в себя, выбираюсь из кабины. На КП нас уже ждут.
— Товарищ командир полка, — докладываю Бершанской, — боевое задание выполнено!
Евдокия Давыдовна по-матерински обняла нас и расцеловала.
— Поздравляю с первым настоящим боевым крещением.
На разборе командование полка отметило успешную работу экипажей и поздравило нас с хорошими результатами.
— Служим Советскому Союзу! — прозвучал в ответ хор голосов.
Мы с Клюевой с нетерпением ждали, когда отремонтируют наш У-2.
— Ну, как дела? — то и дело приставали мы к нашему технику Кате Титовой. — Скоро закончишь?
— Ой, девчата, — отмахивалась она испачканными в масле руками. — Не мешайте! Идите лучше отдыхать!
— Может быть, помочь тебе? — предлагали мы.
— Ничего не надо, только отстаньте, пожалуйста, — незлобиво просила Титова.
Пожалуй, действительно нам лучше было уйти. Катя Титова была замечательным техником и сама могла все сделать быстрее и лучше нас. Перед войной она окончила Харьковское техническое училище и прекрасно разбиралась в моторах. Худенькая, живая, никогда не унывающая, она была нам с Ольгой верным другом и товарищем. Да и не только нам. Часто, закончив свою работу, она тут же шла помогать техникам других звеньев, и не потому, что ее просили, а просто уж такой беспокойный был у нее характер. Не могла она обходиться без дела, сидеть сложа руки, когда другие были загружены работой по горло.
Катя любила стихи, и часто мы замечали, как она их шепчет за работой. Бывало, подойдешь, спросишь:
— О чем ты?
Она посмотрит отсутствующим взглядом, этак тяжело вздохнет и промолвит:
— Замечательные стихи. Вот бы мне так писать.
Зная ее слабость, мы иногда подтрунивали над нашим техником:
— А ты попробуй, не боги ведь горшки обжигают.
— Вот именно, горшки! — с ноткой недовольства ответит Катя. — А здесь поэзия! Тоже мне, летчиками называетесь, а простых вещей не понимаете. Да и вообще, читали ли вы когда настоящие стихи?
— Нет, Катя, не читали, — шутила Ольга, — мы неграмотные.
…Наконец самолет отремонтировали, и в ночь на 20 июля мы поднялись в воздух. Курс на знакомую крупную железнодорожную станцию Покровское. Здесь противник сосредоточил много техники и живой силы. Он укрепил подступы к станции, но свою ПВО приспособил для борьбы с нашей тяжелой авиацией. Против У-2 такая система не могла быть эффективной, и именно поэтому командование нацелило на эту станцию наш полк.
