– Вы не свободны, князь, – говорит девушка.
– Серьёзно? – недоверчиво переспрашивает Ирислав. Нет, в самом деле? Девушка, которая плевать хотела на скромность и все приличия…
– Серьёзно, – отзывается Аделаис.
Ирислав чуть отстраняется. В изумрудных глазах невозможно ничего прочесть.
Князю известно всего три способа разорвать помолвку. Смерть одного из помолвленных, обратный ритуал по обоюдному согласию и…
– Выходи за меня, – говорит князь.
…и сделать предложение другой. Проблема только в том, что это, второе предложение уже отозвать нельзя, если его примут. Так что прибегать к нему князь не спешил, рассчитывал справиться первым способом. В крайнем случае, вторым…
– Ну нет, – говорит Лаис. – Нет, нет и нет!
И Ирислав бы, наверное, оскорбился, но все слова в мире перестают иметь значение, потому что она целует его сама, прижимается, обвивает ногами…
На столе перед Лаис лежит совершенно пустая записка, девушка смотрит на неё так и сяк, но ничего не видит. Вроде бы и есть маленькое, тоненькое заклятие, но что оно делает? Скрывает надпись? Или наоборот – содержит? Альд может только разрушить заклинание, но что если заклинание – как раз и есть сообщение?..
Ирислав сидит напротив и тоже смотрит на записку. И на Лаис. И на записку, признаться честно, куда реже, чем на Лаис.
И от этого взгляда переворачивается всё внутри. Надо доложить, что она облажалась. По-другому и не скажешь. Одно дело – заигрывать с огнём, и совершенно другое – сунуть туда голову. Немного флирта с князем, сохраняя дистанцию и трезвый рассудок – вполне на пользу делу, влюбиться по уши – всё разрушить.
– Попробуйте полить кровью? – предлагает она, поднимая взгляд. И зачем-то упрямо добавляет. – Ваша Светлость.
От «Светлости» Ирислав морщится, но Аделаис кажется, что это необходимо. Сокращать дистанцию ещё больше она не будет. Хватит и того, где они сейчас. Надо быть осторожнее. С мыслями, словами и взглядами. Кто ж знал, что князь не отступит?.. Кто ж знал, что он настолько… беспечен? Заинтересован? Или настолько хорошо её изучил, что не сомневался – откажет…
– Жалеешь, – скорее говорит, нежели спрашивает Ирислав.
Лаис знает, что она должна жалеть. Нет уважения тому, кто руководствуется лишь своими сиюминутными желаниями, отринув достоинство и долг…
– Мне очень понравилось, – говорит она чистую, хоть и сильно приуменьшенную правду. С князем было настолько хорошо, вероятно, из-за его стихийной природы, что даже гроза как-то померкла. И девушка немного опасается, что любая гроза до конца жизни будет служить напоминанием о князе… И всё же, несмотря ни на что, пожалеть никак не получается.
