– Телевизор и телефон в кабине наводят их на мысль, что владелец машины достаточно влиятелен, чтобы отмазаться от штрафа, – пояснил Маш. – Они ничем не хуже дипломатических номеров.
С Семнадцатой улицы мы свернули на Массачусетс-авеню, объехали площадь Скотта, взяли курс на Джорджия-авеню. В половине пятого дня машины еще не запрудили улицы, а потому ехали мы достаточно быстро.
– Если возникает необходимость защищаться, каким пистолетом вы посоветовали бы воспользоваться? – неожиданно спросил Падильо.
Маш искоса глянул на него.
– Для ближнего боя или на дальнюю цель?
– Для ближнего боя.
– Лучше «смит-вессона» калибра 38 с укороченным стволом не найти.
– Вы можете достать пару штук?
– Нет проблем.
– Сколько с нас?
– По сотне за каждый.
– Заметано. А к кому мне обратиться, если я захочу приобрести нож?
– Раскладной или финку?
– Раскладной.
– Будете бросать?
– Нет.
– Я его достану. Пятнадцать долларов.
– Тебе нужен нож, Мак? – повернулся ко мне Падильо.
– Только с перламутровой рукояткой. Я всегда мечтал о таком.
– А если перламутр будет искусственный? – спросил Маш.
– Ничего страшного, – заверил его Падильо.
Маш высадил нас перед домом Бетти и умчался, вероятно, на поиски нашего арсенала. Мы поднялись по лестнице, Падильо постучал, а я присел, развязывая шнурки.
– Белый ковер, – напомнил я Падильо.
Дверь открыл Хардман, в носках. Развязал шнурки и Падильо.
– Маш приехал не слишком рано? – осведомился Хардман.
– В самое время, – заверил его я.
– Есть хороший вариант в четвертом забеге на Шенандоу Даунз[6]. На Верную Сью ставят девять к двум.
– На таких условиях я готов расстаться с десятью долларами.
– Вы их приумножите, – и Хардман что-то черкнул в маленькой записной книжке.
– Ты когда-нибудь выигрывал? – поинтересовался Падильо.
– Прошлой весной... или зимой?
– Вы же часто выигрываете, Мак, – укорил меня Хардман.
– Он хочет сказать, что долгов за мной нет.
Из спальни появилась Бетти, поздоровалась, глянула на наши ноги, дабы убедиться, что ее белому ковру ничего не грозит, и уплыла на кухню.
– Я отправляю ее в кино, – пояснил Хардман. – Вы хотите, чтобы я остался или пошел с ней?
– Мы бы предпочли, чтобы вы остались, – ответил Падильо.
– А кто должен прийти?
– Трое моих друзей – поляк, полувенгерка-полусирийка и англичанин.
– Сборная солянка.
– Они могут помочь, да и кой-чего мне задолжали.
Бетти вновь продефилировала через гостиную, на этот раз в спальню. И тут же вернулась в великолепной норковой накидке. Остановилась перед Хардманом, вытянула правую руку. В левой она держала туфли.
