Юность Татищева | страница 32
Глава 2
В начале славных дел Петра
В конце июня 1693 года ходячий за дела помещика Татищева человек Тимошка Соболевский отправился из Дмитровского уезда в уезд Московский, имея ряд серьезных поручений от барина. Тимошка был ловок и упрям, легок на ногу, характер имел веселый и вольный, но хозяйское дело исполнял точно и в срок. За десять лет службы у Михайлы Юрьевича Татищева Тимошка, хоть и был он самого что ни на есть простого крепостного звания мужик, а выбился в конторские люди и ведал теперь теми двумя десятками крепостных мастеровых, коих отпускал Михайло Юрьевич на оброк. С 1691 года, как пожаловали великие государи цари и великие князья Иоанн Алексеевич и Петр Алексеевич в бояре Михайлу Татищева, прибавилось работы и у Тимошки. Перво-наперво завел боярин в селе своем Пятнице-Берендееве крепостной театр, чем вызвал на себя не только гнев боярской думы, но и расположение молодого государя Петра Алексеевича, посулившего самолично нагрянуть к Михайле, когда дела позволят из Москвы отлучиться. Петровы родичи Нарышкины храмы дивной красы стали строить на Руси, и Михайло Юрьевич тотчас велел искать среди своих многочисленных теперь мужичков каменных дел мастеров. Правда, крестьяне его больше к землепашеству склонны были, рожь да коноплю растить в северной Московии, однако решил боярин: быть того не. может, чтоб не сыскались умельцы по каменному строительству в его вотчинах.
И первым ударил челом боярину по. делу тому, крепостной соседней деревеньки Никольское-Сверчки, что на речке Чернушке, Яков Григорьевич Бухвостов. Принес дощечки из липы, на коих храмы да палаты боярские, башни и дворцы кремлевские искусно и тонко углем обозначены. «Где узрел сие? — удивился Татищев. — Ведь ты, Якушка-холоп, окромя Сверчков и курной избенки своей нигде, почитай, и не бывал!» — «Во сне увиделось, — простодушно отвечал Яков, и голубые глаза его глянули смело и горячо в лицо боярину. — Кабы мне товарищей в помощь, такие бы палаты возвел на земле, чтобы по воздуху, по небу синему летели».
В тот час как раз надумал Михайло Юрьевич сельскую домовую церковь выстроить в Пятнице-Берендееве. Чтобы невелика была, но пригожа и внутри обширна. Якушке дал в помощь, по его выбору, каменщиков-односельчан Мишку Тимофеева и Митрошку Семенова. В полгода Яков сделал чертеж, напилили белого камня на берегах Истры-реки, камень тот резьбою диковинной покрыли и храм возвели на взгорье, при доме боярском, до того благолепный и пригожий, что, как леса сняли, Татищев руку поднял, чтобы перекреститься, да так и замер, пораженный красотой постройки. Потребовал Якушку, которого староста и приволок за волосья, толкнул к ногам боярским. Но Михайло Юрьевич Якушку обнял, прослезился и рубль серебряный дал. И отпустил его на оброк, чтобы Русь украшал и славил трудами своими. Яков Бухвостов с товарищами своими прежде в Кунцевскую вотчину отправились, где жил в селе Фили родной дядя царя Петра боярин Лев Кириллович Нарышкин. Тут он строить замыслил храм великолепный и нарядный, на что пожалованы были червонцы из казны царской. Внизу, в подклете, поднялась церковь Покрова, а над нею вырос храм Спаса Нерукотворного. Делал здесь Яков с товарищами галерею-гульбище, да так сделал, что и арки галереи, и широкие лестницы тоже устремились ввысь, в небо. Трудились дмитровские умельцы тут и над белокаменными резными деталями, создав богатое каменное кружево церкви, оттенившее красный кирпичный фон стен. Честна, мерна, стройна и благочинна встала церковь Покрова в Филях над Москвой-рекой. Дивным было и внутреннее убранство храма. Допущен был Яков Бухвостов наблюдать за искуснейшей работой резчика и художника иконостаса Карпа Ивановича Золотарева, который выполнял всякие государя живописные дела беспрестанно: трудился и в Ново-Иерусалимском монастыре, и в Оружейной палате, и в художественной мастерской при Посольском приказе, который во главе много лет состоял.
