Я заплакала. Я часто плакала. Маленькая, хиленькая - чем мне было еще защищаться.
Колька сунул мне в руку большой кусок лепешки. Он знал, что я их до страсти люблю. Сказал:
- На, не реви.
Хороший Колька. И кататься на санках с ним хорошо. Он бесстрашный. С любой горки скатится. Сядет на санки, глаза округлит, зубы сцепит.
Жи-и-и-и! Ветер в ушах свистит. Дух захватывает.
Санки перевернутся, вскочишь, и нисколечко не больно и не страшно. Радостно и весело.
Жаль, что редко мне приходится кататься с Колькой, - с Мишкой и Сергунькой нянчиться надо. Или заглянешь в кадку - воды нет. А вода далеко под горой. Ведра тяжелые. А кадка у нас большущая. "Чалишь, чалишь" эту воду - плечи онемеют.
В воскресенье не учимся. В самый бы раз покататься. Полы грязные-прегрязные. Мыть надо. А кому? Мама на ферме работала. Вставала... Я не знаю, когда мама вставала. Как бы рано я ни проснулась, она уже не спала, печку топила. А вечером приходила с работы усталая. Медленно раздевалась, садилась на лавку, отдыхала. Но только недолго. Сергунька подползет к ней и уцепится за подол, сердится, пищит. А Мишка хоть и постарше его, а тоже ничего не соображает, заберется на лавку и на руки лезет. Прямо беда с ними. А мама ничего, не обижается, прижмет их к себе, они и рады - улыбаются.
После ужина мы ложились спать, а мама сидела и что-нибудь штопала или шила. Она бережливая. Зря ничего не выбросит. Мои старенькие, коротенькие платья перешивала на Нюрку. Из Нюркиных платьишек шила Сергуньке с Мишкой рубашки. Шила и тихо напевала. И мы под ее ласковый голос быстро засыпали.
Проснешься - в печи дрова потрескивают. Мама картошку чистит. Картошка хрустит под ножом. Утро.
И когда только мама спала? Может, взрослые совсем не спят?
Колька говорит, что его мать тоже встает с петухами, а ложится за полночь.
Колька помогает ей по дому, за скотиной убирает, воду носит. Он сильный.
Вот только заболел он. Ангина. Сколько раз я ему говорила:
- Не ешь, Колька, снег.
А он не слушался, смеялся. Вспотеет, зачерпнет из синего сугроба целые пригоршни - и в рот.
Скучно без него в школе. Сядешь за парту - и поговорить не с кем.
И никто про задачки не спрашивает. И подсказывать некому. И никто рядом носом не шмыгает.
Платок у Кольки был, я знаю, голубенький с рисунком. Но Колька берег его и никогда не вынимал из кармана.
На уроке, когда контрольная, тишь в классе - в ушах звенит. Пошелохнуться боязно. Колька шмыгнет носом, вспугнет тишину, и класс сразу оживет, зашевелится.
