Обо всем этом рассказал мне Джабраил.
— Здесь все наши бумаги, — сказал он, вынимая из-за пазухи пакет: — справки от врача, сельсовета, ячейки на всех 4-х человек. Пятый отказался: испугался, жалко было бросить хозяйство.
— Дурной! — сказал Исмаил с искренним сожалением, — окончил бы курсы, послали бы на рабфак во Владикавказ…
— Кого во Владикавказ, кого в Ростов, в Москву… во все рабфаки будут посылать горцев, — пояснил Джабраил.
— В Ростов, в Москву?.. — заерзал на облучке Исмаил. — Правду говоришь, Джабраил?.. Какие вы счастливые!.. А я только в фабзавуче… Всю жизнь молотом стучать… А какой я рабочий? Молота не подниму: здоровье слабое.
Замолчал Исмаил, повесил голову. Вдруг надумал что-то.
— Джабраил, а что, если бы ты взял меня с собой? На место того, который отказался…
— Дурной ты, — протянул Джабраил тоном старшего, — на тебя же нету у нас документов. Без справки нельзя учиться.
— Ах, беда!.. Несчастливый я, такой несчастливый…
Катясь под гору, гремела арба. Опять екали печенки и опять плыли перед глазами картины прекрасные, как сон: внизу водопад, падающий в бездну, вверху — серебряный ручей над головой: он низвергался трубой с обрыва, ветер разбивал его в пыль, а водопад качался в воздухе пышным водяным султаном.
— Смотри! — показал Исмаил.
Узкий зыбкий мостик повис над глубокой щелью; в черной глубине кипел, шумел Аргун.
— Недавно тут женщина в Аргун бросилась: муж ее наказал, она не могла перенесть.
— Не так! — поправляет подводчик, — Майштиргоева была слепая девушка, гуляла со всеми. Брат видит — растет у нее живот, будет ребенок. «Нам стыдно», — говорит он ей, — «мы убьем тебя сами». Она и бросилась.
— С этого места много женщин бросилось — вспоминает Джабраил. — Я как раз проезжал тут, когда покончила самоубийством Тоайт Бетирова. Один человек взял ее замуж насильно. Прошло много времени — у нее уже было два сына. Но Тоайт жилось плохо. Сказала она своему брату: «Трудно мне, помоги избавиться от неволи». Брат убил ее мужа. Но подросли сыновья, узнали все, и, встретив дядю, который убил их отца — убили его… Прибежала Тоайт на мост, рвала волосы, кричала: — Зачем мои дети убили моего брата! — и бросилась в Аргун.
— Вон там нашли ее, — показал Джабраил, — целую версту тащил Аргун ее тело.
Молодой человек ехал нам навстречу, вез в арбе камень.
— Сын Тоайт — шепнул мне Джабраил, — хочет строиться. Построится, а на завтра его убьют…
Из-за поворота показалось несколько всадников: — конных милиционеров. Впереди — начальник, красивый, черный, с усиками. Это был Тойзулбек Шерипов, брат Асланбека Шерипова
