И он срывает тоненькую былинку, что растет почти рядом с сидящим с ним гостем. Сует былинку в рот. Вдруг неожиданно морщится и плюет.
— Тьфу! Пахнет трактором.
— Почему трактором? — спрашивает человек, отодвигаясь от Миши.
Несколько минут оба молчат.
Вдруг Миша бросает былинку и говорит спокойно:
— Дядя, а сколько примерно мы с га возьмем? Пудов до двухсот натянем?
— Пожалуй что, — сдержанно отвечает ему собеседник. — Урожай-то господь… То-есть хочу сказать — урожай хороший. Будем с хлебом…
— А пить, — говорит Миша, — вот как хочется. Покурить бы теперь, что ли? Может тогда не так бы и жажда мучила.
— Это верно…
Человек сует руку в карман, но вдруг спохватывается.
— Курить то нельзя здесь! — строго говорит он. — Огонь заметят. Да и молод ты курить-то… Эх, а еще сторож! Пионер… Разве пионеры курят?
— Да я бы тихонечко…
Человек думает, соображает…
— Кури — твердо говорит он. — А я пойду.
— Да вы мне спички-то дайте, у меня спичек нет.
Человек снова задумывается. Потом решительно лезет в карман, достает коробок.
— На. Без меня покуришь.
— Нет, вы посидите, а я отойду в сторонку, — заторопился Миша. — Я сейчас…
Он встает и отходит. Папирос у него нет и никогда не было. Пошарив в кармане, вырывает он из записной книжки клочек бумаги, набирает сухой травы, вертит цигарку, зажигает ее. Спички украдкой сует в сапог. Тянет цыгарку неумело, быстро тушит ее, растирает тщательно каблуком и идет на место.
— Спасибо. Покурил я.
— Ну и ладно. А спички давай сюда.
— Извольте.
Миша лезет обеими руками в карманы, долго шарит, и, наконец говорит смущенно:
— Вот история!
— А что?
— Да спички я куда-то… Обронил я их, что-ли?
И снова обшаривает все карманы.
Ищет долго и суетливо.
Человек угрюмо стоит и ждет.
— Эх, — хмурится он, — чудачище ты! Медведь. Да они у тебя за пазухой.
С этими словами человек как бы в шутку обнимает Мишу.
Миша чувствует, как чужая горячая рука быстро обшаривает его. Становится жутко и неприятно. Чтобы избавиться от об'ятий, Миша быстро снимает пояс.
— Видите, кабы спички за пазухой были, так коробка бы выпала. Где я их обронил понять не могу.
— Хитер ты, — на минуту вспыхивает человек и вдруг смеется: — Ну, да ладно.
И он трогается вдоль межника. Миша осторожно за ним. Идут молча гуськом.
— Иди-ка ты спереди, — вдруг приказывает человек и решительно останавливается.
Останавливается и Миша. И тут они впервые встречаются в упор глазами. Строго и внимательно смотрят один на другого…
Человек зло усмехается.
