Он рассказал, всхлипывая от жалости к себе.
– Ясно.
Сердце у меня заколотилось. Началось. Теперь уже не остановишь. Мой гамбит окупился с лихвой. Теперь осталось лишь наблюдать, как «Сент-Освальд» сам себя раздирает на части.
– Что мне делать? – Коньман был на грани истерики, его узкое лицо припухло от слез. – Он скажет маме, вызовет полицию, меня могут даже исключить…
Ах исключить! Страшный позор. В неформальной иерархии исключение хуже родителей и полиции.
– Тебя не исключат, – говорю я твердо.
– Откуда вы знаете?
– Колин, посмотри на меня. – Он в отчаянии мотает головой. – Посмотри, говорю.
И он смотрит, все еще дрожа, но начавшаяся было истерика утихает.
– Послушай меня, Колин. – Короткие фразы, взгляд в упор, уверенный вид. Этим пользуются учителя, а также врачи, священники и прочие фокусники. – Слушай внимательно. Тебя не исключат. Ты сделаешь, как я скажу, поедешь со мной, и все будет хорошо.
Он ждал меня, как ему было велено, у автобусной остановки рядом со служебной парковкой. Было без десяти четыре, и уже начинало темнеть. Урок у меня закончился на десять минут раньше (в виде исключения), и улица была пуста. Я притормаживаю напротив остановки, Коньман быстро забирается на переднее сиденье, бледный от ужаса и надежды.
– Не волнуйся, Колин, – мягко произношу я. – Я отвезу тебя домой.
Изначально такого замысла у меня не было. Поверьте. Можете назвать это безрассудством, если хотите, но, когда мы выехали из «Сент-Освальда» на улицу, уже размытую октябрьским дождем, у меня все еще не было точного плана, что делать с Колином Коньманом. Я человек педантичный и не люблю ничего оставлять на волю случая. Но иногда лучше положиться на интуицию. Этому меня научил Леон, и нужно признаться, что лучшие из моих деяний не планировались совершенно – просто вдохновенные порывы гения.
Так случилось и с Колином Коньманом – идея пришла на ум внезапно, когда мы проезжали мимо городского парка.
Хэллоуин всегда был одним из любимых праздников. Еще в детстве он мне нравился куда больше Ночи костров, которая вызывала у меня смутное недоверие. Этот коммерческий дух – на всех углах торгуют сахарной ватой, это дикое веселье перед большим вертелом. Но хуже всего – Всеобщий костер, который ежегодно загорается в местном парке, и публика en mass скапливается у огромного и опасного пожара и глазеет на посредственные фейерверки. Тут же часто устраиваются аттракционы, где всем заправляют циничные цыгане в надежде урвать куш; стоит ларек с хот-догами, будка «Проверь свои силы»
