— Чего? — повернулся к нему Дато.
— Ну… это когда у баб с мужиками равные права, — пробормотал Пека. Дато внимательно посмотрел на него. Повернулся к Гасану:
— Давай ящик.
Гасан достал мобильный. Позвонил:
— Подъезжай.
Через несколько минут в квартиру вошли двое с кофром. Надели резиновые перчатки. Переложили куб льда из морозилки в кофр. И осторожно унесли кофр. Дато налил себе водки. Выпил залпом.
— Так. Апельсина — на помойку.
Апельсин дернулся изо всех сил. Закричал что-то нечленораздельное. Пека и Лом навалились на него. Лом накинул удавку на толстую веснушчатую шею Апельсина.
Наташу вырвало. Голова ее бессильно повисла.
Апельсин долго хрипел и ворочался. Выпускал газы.
Наконец затих.
Пека привез из гардеробной большой синий пластиковый чемодан. Они положили в него труп Апельсина. Вывезли из кухни. И из квартиры.
Дверь за ними закрылась.
Гасан присел к столу. Достал свою табакерку. Насыпал на тарелку кокаина. Стал растирать пластиковой карточкой.
Дато вынул из кармана ключ. Отстегнул руку Наташи от батареи. Наташа бессильно распласталась на полу. Дышала быстро. Тряслась.
Дато открыл дверь морозилки:
— Лезь.
Наташа подняла голову.
— Лезь, крыса!
Она послушно залезла в морозилку. Дато захлопнул дверь. Привалился спиной:
— Заморожу, на хуй. Все.
Гасан усмехнулся. Втянул носом кокаин. Потом еще.
Дато достал сигареты. Закурил.
Наташа еле слышно заскулила в морозилке.
Дато курил. Гасан натер кокаином десну.
— Найду себе новую блядь, — проговорил Дато.
Гасан встал. Подошел к нему:
— Отправь ее в Турцию. К Рустаму.
— Какой Рустам, на хуй?! — злобно тряхнул головой Дато. — В морг, бля. В Турцию!
— Брат, не делай.
— Иди на хуй. Моя баба.
— Баба твоя. А дело наше.
Наташа подвывала и стучала в дверь.
— Спишу, на хуй. — Дато упрямо тряс головой. — Пизда позорная!
— Не делай, Дато.
— Отвали!
— Не делай, брат.
— Отлезь, Гасан, не дразни, на хуй!
— Не делай! Всех завалишь, баран! — Гасан вцепился в Дато.
— Куда ты… убери лапы… — боролся Дато.
— Баран…
— Лапы., убери… козел…
Они боролись у большого белого холодильника.
— Я беременна! — донеслось из морозилки. Борьба прекратилась.
Дато отпихнул Гасана. Открыл дверцу:
— Чего?
Наташа сидела согнувшись.
— Ты чего сказала?
— Я беременна, — тихо произнесла она.
— От кого? — буркнул Дато.
— От тебя.
Дато тупо посмотрел на нее. На ее голые колени. Потом на пальцы ног с темно-синим педикюром. Возле ее ноги лежал заиндевевший пельмень.
Дато уставился на пельмень.
Наташа вывалилась из морозилки на пол. Поползла по мрамору.
