Вместе с Е. Вентцель (писательница И. Грекова) Галич написал комедию «Будни и праздники» (1967–1968), переработав повесть И. Грековой «За проходной», написанную в 1962 году.
Театр-студия МХАТа (позднее театр «Современник») решила открыть сезон 1958 года двумя премьерами, в том числе спектаклем по пьесе Галича «Матросская тишина» (он написал ее давно, сразу после войны). В спектакле были заняты тогда еще никому не известные актеры: Евгений Евстигнеев, Олег Ефремов, Игорь Кваша, Олег Табаков.
На генеральной репетиции присутствовали, по словам Галича, две чиновницы: одна из ЦК КПСС, другая из МК. Одна из них тут же вынесла свое обвинение увиденному: «Как это все фальшиво! Ни слова правды!» В ответ на эту реплику присутствовавший в зале Галич встал и громко сказал: «Дура!» Спектакль был запрещен.
Несмотря на этот инцидент, Галич по-прежнему оставался одним из самых преуспевающих драматургов. Режиссеры продолжали ставить фильмы по сценариям Галича. Он побывал с делегацией Союза кинематографистов в Швеции и в Норвегии, где познакомился и подружился с известным норвежским художником Виктором Спарре.
Но что-то произошло после истории с «Матросской тишиной»… Именно после запрета этого, уже готового спектакля, и Галич изменился, и мир для него изменился. Советский мир, живущий по формуле «была бы только санкция, романтики сестра», становится ему невыносим.
«Не случайна была та бессонная ночь в вагоне поезда Москва — Ленинград, когда я написал свою первую песню "Леночка", — пишет Галич. — …Эта песня, была началом моего истинного, трудного и счастливого пути… И нет во мне ни смирения, ни гордыни, а есть спокойное и радостное сознание того, что впервые в своей долгой и запутанной жизни я делаю то, что положено было мне сделать на этой земле»[23].
Этот выбор в те годы был неизбежен: в палачи или в жертвы? «Сколько раз мы молчали по-разному / Но не против, конечно, а за». И еще: «Сколько бы ни резать ветчину — / Надо ж отвечать в конце концов», — и поэт сделал выбор.
* * *
За первой песней последовали еще несколько теперь знаменитых его стихотворений. Е. Евтушенко вспоминает: «Году в 1963-м Галич пригласил меня к себе домой и спел примерно двадцать песен в очень узкой компании. Песни меня поразили пронзительной гражданственной афористичностью: "Но поскольку молчание — золото, то и мы, безусловно, старатели"; "Ах, как шаг мы печатали браво, как легко мы прощали долги, позабыв, что движенье направо начинается с левой ноги"»
