Великая Октябрьская социалистическая революция, сломавшая старую буржуазную государственную машину со всем ее аппаратом угнетения и создавшая новый тип государства—диктатуру пролетариата, сделала тюрьмы одним из орудий диктатуры завоевавшего власть пролетариата, орудием, направленным против разбитых экспплоататорских классов помещиков и буржуазии, против оголтелой белогвардейщины и ее приспешников из так называемых «социалистических» партий.
Для того, чтобы отвечать этим новым задачам, тюрьмы должны были подвергнуться коренной ломке в следующих направлениях: 1) изгнание всего уцелевшего в период Временного правительства старого тюремного перс он а” а,
2) устранение нетерпимого в тюрьмах Советского государства издевательства над заключенными, 3) усовершенствование системы изоляции заключенных, обеспечивающее успешную борьбу с злейшими врагами народа, — контрреволюционерами и социально-вредными элементами.
Народные комиссариаты юстиции, в ведение которых поступили тюрьмы, довольно успешно оправились с первыми двумя задачами-} Но враги, пробравшиеся в органы юстиции, сорвали решение третьей задачи — усовершенствование системы изоляции заключенных.
Изданное в 1920 г. Наркоматом юстиции РСФСР положение об общих местах заключения не только допускает, но буквально предлагает подследственным заключенным «избрать занятие по своему усмотрению» (§ 115). Тем же положением не только разрешается устройство в тюрьмах для заключенных концертов, спектаклей и иных развлечений (§ 155), но вменяется в обязанность тюремной администрации «в возможно широкой мере привлекать самих заключенных к подготовительным работам по устройству этих развлечений и к участию в них».
Если к этому добавить, что § 112 того же положения требует, чтобы содержание тюрем окупалось трудом заключенных, причем, никаких оговорок в отношении подследственных не сделано, то становится вполне понятным, что начальники тюрем и учрежденные при них коллегии были больше озабочены вопросами самоокупаемости тюрем, чем вопросами изоляции заключенных.
Созданное впоследствии в системе Наркомюста Главное управление исправительно-трудовых учреждений не ставило перед собой задачи упорядочения дела изоляции заключенных. Увлекшись коммерческой стороной дела, оно привело тюрьмы в состояние полного развала режима и изоляции, что нашло достаточное отражение в акте передачи мест заключения в систему Главного управления лагерей и мест заключения НКВД СССР в 1934 году.
