Глупость и нарциссизм одного человека дорого обошлись всей Грузии, оставив ей крайне узкий коридор возможностей. Оглядываясь назад, видишь всего три развилки. Прежде всего, грузины могли победить в войнах 1992-93 гг., но не победили. Вторая развилка открылась, когда мятежные республики согласились на конфедерацию с Грузией. Третьей могло бы стать грузинское согласие на международную помощь в деле восстановления Абхазии и Южной Осетии при наращивании транзита через них в Грузию и из Грузии — в обмен на возвращение беженцев-грузин. Шеварднадзе упустил все. Дальнейшее — вплоть до признания независимости маленьких республик Россией — стало практически неизбежным.
Понятно, что толчком, запустившим армяно-азербайджанский конфликт, стало насильственное выселение азербайджанцев из Армении, начатое, как уже было сказано, в конце 1987 года. Сумгаитский погром чрезвычайно осложнил конфликт. В сельских районах Азербайджана начались ответные действия, изгнанные армяне потянулись в Ереван. Это усугубило положение уже донельзя, и все равно его еще можно было спасти. Точкой невозврата стал эпизод, связанный со спитакским землетрясением.
Оно, напомним, случилось 7 декабря 1988 года и уничтожило Спитак, Ленинакан (ныне Гюмри), Степанаван, Кировакан (ныне Ванадзор). Пострадали 40 % территории Армении (21 город и район, а также 350 сел, из которых 58 были полностью разрушены). Погибли 25 тысяч человек, раненых было без счета, полмиллиона человек лишились крова. Уже в первые часы на помощь пришли военнослужащие и пограничники. Самолет Минобороны СССР вместе с военно-полевыми хирургами и лекарствами прибыл в тот же день, служба тыла развернула 50 тысяч палаток. В последующие недели и месяцы для восстановительных работ в Армению приехали 45 тысяч(!) строителей.
На армянскую беду откликнулась вся страна, с первых же дней повсюду проводился сбор помощи и донорской крови. Азербайджан, несмотря ни на что, тоже не остался в стороне. Трагедия могла стать началом примирения двух народов. Но когда санитарный автомобиль с донорской кровью, собранной в Азербайджане, прибыл на границу республик, эту кровь на армянской стороне демонстративно вылили на землю. Это не был порыв или импульс, поступок был обдуманным. Мало того, он был ритуальным. Кровь слишком знаковая материя, чтобы допустить иное толкование.
Более тяжелого оскорбления азербайджанцам нанести было невозможно. Возникшее в этот миг ожесточение сразу сузило коридор будущих возможностей и компромиссов в армяно-азербайджанском конфликте.
