Воронка насилия затягивает
Армянская сторона оказалась лучше готова к противостоянию и войне. Армяне действовали решительнее, быстрее, беспощаднее, им помогала уверенность в своей правоте, внушенная «историками». Они очень рано, с лета 1987 года стали настраивать себя на силовые действия. Культурное общество «Крунк» («Журавль»), как уверяют многие, было прикрытием тайной организации КРУНК (Комитет революционного управления Нагорного Карабаха). Азербайджанская реакция первое время была реакцией растерянной, застигнутой врасплох стороны.
«Очистка» Армении от азербайджанцев продолжалось весь 1988 год. Самый массовый поток беженцев пришелся на позднюю осень, причем многие из них были вынуждены идти через обледенелые перевалы в Нахичевань пешком, со смертями в пути. Само их изгнание сопровождалось погромами и насилиями. В Кафанском, Мегринском и Горисском районах Армении к зиме не числилось более ни одного азербайджанца. Остальных, включая карабахцев, выдавили чуть позже. В результате количество беженцев, которых правительство в Баку должно было на этой стадии как-то пристроить, составило, по официальным данным, 230 тысяч человек.
Мы не будем здесь перечислять все этапы конфликта. Жестокостей и ужасов хватало с обеих сторон — в подобных противостояниях иначе, к сожалению, не бывает. Насилие порождает новое насилие.
В любой «долгоиграющей» трагедии, в какой бы точке мира она ни разворачивалась, всегда важно понять, кто дал решающий толчок веренице все более жестоких событий. К примеру, печальную судьбу Грузии вот уже почти два десятилетия, начиная с 1989 года, определяют — и, кто знает, не будут ли определять еще много десятилетий (от чего Грузию, конечно, избави Бог) — несколько ничтожных слов, признесенных, от большого ума, очередным любителем истории по имени Звиад Константинович Гамсахурдиа. Будучи лидером блока «Круглый стол — Свободная Грузия» и метя в национальные лидеры, он сказал на одном из митингов: «Инородцы в Грузии — это насекомые. Грузинская метла выметет их». В более политкорректной, как ему казалось, версии он потребовал от «инородцев» полной ассимиляции, а несогласным предложил покинуть Грузию. Даже журналисту итальянской газеты «Стампа», спросившему у него: «Вы считаете, что они должны уйти?», он ответил: «Это очевидно. Другого выхода нет». Абхазов и южных осетин сказанное взбесило, после чего их грезы о независимости, дотоле разноречивые, консолидировались в стальную волю. Остальное известно.
