- Ни зерна, ни руки! Ведь пацанам жрать нечего.
- Что ты говоришь! - закричал я Павлу в лицо и показал на свой околунок. - Вот же зерно! Хватит и вам и нам. Пошли! Пошли скорей!
Мой взгляд упал на воронку от бомбы, упавшей в нескольких метрах от Павла.
- Тебя еще нигде не задело? - Я дотронулся до его плеча и спины.
- Нет, - качнул он головой. - Я обернулся - а вы с солдатом в окоп нырнули. Я упал и мешок на себя... рукой, - медленно цедил слова Павел.
- Ладно, хорошо, что сам живой. Пойдем.
Я помог Павлу подняться. Он встал, но от усилия, которое на это потратил, ему опять сделалось плохо, он вдруг обмяк, повис на мне, и мне пришлось поддержать его, чтобы не упал. Наверно, он потерял много крови, не только повязка, но и брюки на коленях, к которым он прижимал культю, были мокрые от крови. Через минуту, однако, постояв, он справился со слабостью и твердо зашагал к дороге. Я вскинул мешок на спину и пошел за ним.
Сзади по насыпи опять начали молотить немецкие мины. Потом застрочил наш пулемет и захлопали винтовочные выстрелы.
И еще стреляли где-то у Мамаева. Оттуда тоже доносилась трескотня пулеметов, автоматов, слышались взрывы. А один раз мне даже показалось, что кричали что-то похожее на "Ура".
Спустившись в балку, мы нашли знакомый родник, напились воды и, несколько освежившись, пошли уже совсем быстрым шагом. Кровотечение у Павла прекратилось, жгут был затянут туго, но из-за этого слишком тугого жгута он теперь боялся омертвения культи.
При входе в поселок Павел посмотрел на себя и покачал головой.
- Сейчас ведь бабы увидят - завоют.
Он продел культю в дыру, образовавшуюся на месте разрезанного рукава и спрятал ее за полой пиджака, так что снаружи был виден только пустой разрезанный рукав.
На улице возле двора Кулешовых нас уже поджидали моя мать с Ланкой на руках и Лиза. Женщины еще издали устремили на нам встревоженные взгляды.
- Что случилось? - спросила меня мать.
- Да вон Павла ранило, - ответил я.
Лиза подошла к мужу и хотела расстегнуть пуговицы на его пиджаке, но Павел отстранил ее руку.
- Подожди, еще увидишь.
- Сильно? - спросила Лиза, глядя прямо в лицо мужу.
Только так, когда Павел видел лицо и мимику говорящего, он мог угадать слова, которых не слышал.
- Да задело, - держа здоровую руку на пуговице, ответил Павел. - В больницу надо идти.
- Как чуяла: не хотела тебя пускать.
- Где мальчишки?
Уклоняясь от расспросов, Павел направился к себе во двор. Все пошли за Павлом.
