Я зло тряхнула длинными тёмными кудрями и сняла морок.
Да подавись!
Долгая пауза… вот только вместо возгласа «уродина» юноша неожиданно произнёс:
— А мне всегда нравились такие ушки. И хвостик. Это кошачьи, да?
Я ошеломлённо шагнула назад.
— Можно я буду звать тебя «Киса»?
Ещё шаг назад.
— Кис, а может, ну её, эту принцессу, покажи мне свой замок? Или снова прогуляемся к русалкам и эльфам? Хотя разбойники мне тоже понравились, хорошо играют. И кормят в том трактире отлично. Так как?
Трое к дракону, не считая собачки
В сказочное королевство просто обязан однажды залететь дракон и потребовать золота в комплекте с прекрасными девами. Наш дракон эстет — ему ещё нужна собачка, белая болонка с голубым бантиком.
А ты, наследная принцесса, сойдёшь за прекрасную деву. И, раз наследница, иди зарубай дракона. А что? Все наследники так делают. Вперёд, милая, вместе с болонкой, верным рыцарем и ненавистным младшим братом. Заодно и семейные проблемы решишь.
Про «ледяную принцессу» ходили разные слухи, один другого интереснее. Чаще всего Её Высочество представляли этакой холодной воительницей, всегда в армейской форме, за секунду способную справиться как с минимум дюжиной врагов, любящую спиртное и крепкую мужскую компанию.
В кругах аристократии утверждали, что наследница — нелюдимая ведьма, способная прочитать мысли любого и якобы закрыться от неё невозможно. А со своими врагами Её Высочество расправляется просто — ментальным ударом. Этот слух, однако, не объяснял, почему у принцессы так много живых врагов.
И совсем никто не видел в принцессе восемнадцатилетнюю девушку, которой она, в сущности, и была. Наоборот, утверждали, что юная воительница заткнёт за пояс любого стратега, и ещё — она всегда мрачная, строгая, порой даже жестокая. Одним словом, ледяная.
Айлинсфиля всё это не интересовало. В придворной интригах участвовать он не собирался, в борьбе за трон — тем более.
Он просто готовился стать телохранителем Её Высочества наследной принцессы Илии.
* * *
Так уж сложилось, что отца я всегда ненавидела. Ещё с раненного-раннего детства, когда папочка на глазах у меня избивал маму. И никто из её сиятельных рыцарей, посвящавших ей баллады, сражавшихся во имя неё на турнирах, не вступался. Лицемеры. Телохранителей я понять могла — папочка всё-таки король. Да, пьяный вдрызг, но король. Он им платит, они выполняют свою работу. В неё, естественно, не входит сражаться с нанимателем. Но рыцари?..
Маму папочка избивал регулярно, особенно с тех пор, как умерла его фаворитка, леди Витиния. Вот её папочка любил. И ничего, что меня она пыталась отравить раз десять, а маму — полсотни. Зато когда отравилась сама (наверняка яд перепутала, дура набитая), папа во всём, конечно, маму обвинил. Меня он тогда в упор не видел, маленькая ещё. Ну да, и избил. Убил бы, наверное, не будь мамин папа, а мой дедушка королём Сленвии. Дед ему на следующих переговорах лично мозги вправил. Меня с мамой забрать хотел — не пустили. При этом я всегда удивлялась, почему, когда папа желал с мамой развестись, именно дед настучал патриарху и тот отказал? Да, маму бы потом никто в жёны не взял — ну и в бездну такую семейную жизнь!
