Вильгельм научился аэробике. И, кажется, очень её полюбил. А мне стал сниться рыжий кот, стоящий на задних лапах и изображающий из себя черлидершу.
В начале четвёртой недели в дверь позвонила мама (или кто-то на неё похожий) и попросила продать кота. Потом разразилась долгой и недовольной тирадой, о том, что я ленивая и неблагодарная, никогда её не слушаю и так далее… Я громко поинтересовалась, как там поиски незнамо чего. Мама замолчала.
Я стала выигрывать у Вильгельма в шахматы. И один раз взяла его в поход за продуктами. На полпути из магазина пришлось бежать обратно — за нами неслась озверевшая толпа, требующая продать кота. А без Вильгельма они меня просто уговаривали…
На исходе четвёртой недели мне на крыльцо подбросили: серую рваную шапку, миниатюрную избушку на курьих ножках, яблоко на тарелке, старую метлу, потёртую скатерть и мешок золота. Но всё это были мелочи, ибо мы с котом писали мою курсовую — оставленную, как обычно, на последний день. Но от нечего делать… Вильгельм освоил Интернет, долго изучал Госты и скаченные мной статьи, а потом стучал лапами по клавиатуре. А я поймала себя на том, что спорю с ним о культурологических корнях сказки. Чаще всего в спорах побеждал кот, не сказав причём ни слова.
Когда поздно вечером последнего воскресенья голос Вити позвал: «Вик, открывай», мы как раз заканчивали контент-анализ бог знает какого количества этих треклятых сказок.
— Вик! Я вернулся! — улыбнулся Витя и поскользнулся на тарелке с яблоком.
Мы с котом мрачно переглянулись.
Витя поднял яблоко, протёр рукавом и смачно в него вгрызся.
— Слушай…
Я напряглась.
Витя усмехнулся и шагнул через порог. У сидящего рядом со мной Вильгельма почему-то вырвался вздох облегчения.
— Вик, спасибо тебе огромное. Ты даже не представляешь, как ты меня выручила!
— Представляю, — мрачно отозвалась я.
Витя снова улыбнулся. Протянул руки к Вильгельму.
— Ну идите сюда, Ваше Высочество, идите… Вика, отвернись. Ви-и-ик, ну пожалуйста!
Я фыркнула, отворачиваясь. За спиной что-то вспыхнуло и запахло ванилью. Запоздало, но я обернулась.
Сиреневая психоделическая воронка затягивалась, засасывая силуэт парня, держащего на руках кота.
Я поморгала, потом проветрила комнату. Взяла айфон и позвонила маме. Мама, не став слушать про кота, сообщила, что я вчера с ней поругалась, и она теперь на меня обижена.
Обескураженная, я попыталась убедить её, что вчера ни с кем, кроме кота не общалась, но это было примерно как убеждать комиссию из дурдома в том, что ты нормальна.
