Отец на час | страница 5



Элисон почувствовала, как кровь приливает к лицу. Ей стоило большого труда заговорить спокойным голосом.

— Я позабочусь о том, чтобы в будущем миссис Парди пользовалась услугами прививочной.

— Что ж, доктору Эрлу полезно будет узнать о вашем…

— Не сомневаюсь, что вы расскажете ему, — Элисон все же не удалось сдержаться. — А пока меня ждут пациенты. Так что предлагаю вам продолжить свою работу и дать мне спокойно заняться своей. Кстати, миссис Чэмберс, раз уж мы коснулись вопроса разделения обязанностей в клинике, я думаю, вам пора называть меня доктор Вард.

Рот миссис Чэмберс непроизвольно открылся, потом закрылся. С дрожащим от негодования подбородком она повернулась и вышла из кабинета.

Элисон скорчила рожицу вслед ее удаляющейся спине, хотя, если честно, она уже жалела немного о том, что не смогла удержать язык за зубами. Что ж, по крайней мере, за ней хоть раз осталось последнее слово, хотя она прекрасно понимала: это всего лишь незначительная победа над миссис Чэмберс, которая мечтала подорвать ее авторитет.

В полдень двери клиники закрылись, как обычно, на два часа, но неотложный пациент — немецкая овчарка с травмой — задержал Элисон почти до часа. Слишком уставшая, чтобы испытывать голод, она развернула прихваченный из дома сандвич, посмотрела на него без малейшего интереса и отложила в сторону.

Откинувшись на спинку стула, Элисон закрыла глаза и стала перебирать в памяти пациентов, прошедших через ее руки за сегодняшнее утро. Погруженная в собственные мысли, она не расслышала легких шагов за дверью и обернулась, только когда в ноздри ей ударил знакомый аромат духов «Джой». Лишь тогда Элисон осознала, что мать решила нанести ей очередной визит.

Вошедшая в комнату женщина была стройной и гибкой. На голове ее царил «художественный беспорядок», но Элисон прекрасно знала, сколько времени было потрачено, чтобы достигнуть такого результата. Глаза матери, такие же ярко-зеленые, как и у Элисон, служили предметом зависти в том кругу, где она вращалась, а кожа лица, упругая и гладкая, как у подростка, обошлась отчиму Элисон в кругленькую сумму.

Сама Элисон не особенно интересовалась нарядами, но нетрудно было догадаться, что кремовый шелковый костюм матери был либо от Адольфо, либо от Билл Бласс. Даже в тех редких случаях, когда Марго снисходила до того, чтобы облачиться в джинсы, можно было не сомневаться, что на их заднем кармане красуется марка известного модельера.

Как всегда в присутствии матери, Элисон почувствовала себя замарашкой в обыкновенных джинсах и халате, уже испачканном к этому моменту. Однако чувство это было мимолетным. Одна из ее побед за последние несколько лет состояла в том, что Элисон не позволяла больше тревожить себя мыслями о том, что Марго разочаровалась в ней.