— Я Коул Гамильтон. Мисс Вард готова?
Элисон всегда была неравнодушна к детским шуткам и тупым каламбурам.
Она захихикала, а Коул выгнул брови в притворном изумлении:
— О, это вы, Элисон! Простите! Здесь, должно быть, плохое освещение.
— Ну ладно, пошутили, и хватит, — сухо произнесла Элисон. — Сейчас я возьму плащ.
В машине, по дороге к ранчо, Элисон слушала объяснения Коула по поводу барбекю.
— Я устраиваю такие вечеринки раза два в год, — говорил Коул. — Для холостяка это лучший способ вести светский образ жизни, тем более что миссис Бреннер предпочитает барбекю званым обедам. Большинство людей, которых вы там встретите, знают меня всю мою жизнь.
Элисон попыталась представить себе, что испытываешь, прожив всю жизнь на одном месте, а не переезжая так быстро, что иногда забываешь название города, в котором живешь, номер школы, в которую ходишь.
— О чем вы думаете, Элисон? — полюбопытствовал Коул. — У вас даже появилась складочка между бровей.
— Я думала о том, как, должно быть, удобно прожить всю жизнь на одном месте.
— Удобно? Странное слово. Ты, конечно, узнаешь все о своих соседях, но и они знают абсолютно все о тебе. — В голосе Коула звучали странные нотки, позволявшие предположить, что он говорит о самом себе. Что же такого было в жизни Коула — или его прошлом, — что он хотел бы скрыть от соседей. — С другой стороны, друзья, которых заводишь в детстве, остаются твоими друзьями навеки, — продолжал Коул. — И когда ты в беде, ты всегда получишь помощь и поддержку, которую могут оказать только старые друзья. Так что, да, я думаю, это действительно удобно. — Он оценивающе оглядел Элисон. — А как насчет вас. Ведь у вас тоже есть где-то родной город?
— Нет. Мы так много переезжали. Марго быстро уставала от одного места, и я редко ходила в одну и ту же школу больше двух семестров подряд. Ни одно из мест, где мы жили, я никогда не считала своим домом. Хотя Марго говорила мне, что я родилась в небольшом городке в Индиане.
— Почему вы называете свою мать Марго?
Поколебавшись секунду, Элисон ответила:
— Я всегда звала ее так. Она сама предпочитает, чтобы ее не называли мамой.
— Понимаю, — сказал Коул.
Они уже свернули с шоссе на тенистую, обсаженную эвкалиптами частную дорогу, ведущую к его ранчо. За массивными стволами деревьев Элисон видела очертания серого каменного дома. Ее снова поразил его массивный вид, наводивший на мысли о постоянстве.
— У вас очень милый дом, — заметила Элисон.
