На этот раз тишина была настолько долгой, что Элисон могла бы сосчитать про себя до десяти. Поскольку Коул так и не заговорил, она добавила.
— Вижу, что недостаточно. Что ж, обратитесь к одному из ветеринаров округа. Конечно, все они лечат в основном кошек и собак, но они отличные специалисты, а главное, мужчины.
И Элисон повесила трубку, не дожидаясь ответа. В зеркале, висящем над полкой с телефоном, она увидела свои горящие глаза и перекошенное от гнева лицо. Элисон нервно рассмеялась, мысленно обругав себя за отсутствие выдержки.
Сердито отвернувшись от телефона, она сосредоточилась на приготовлении пищи. Когда Элисон засовывала бифштекс в гриль, телефон зазвонил снова. На этот раз она пропустила звонков десять, прежде чем поднять трубку.
Элисон не успела произнести ни слова — голос Коула оглушил ее.
— Как скоро вы сможете сюда добраться? Мое ранчо в трех милях от поворота на шоссе номер двенадцать…
— Я знаю, где ваше ранчо. Буду через двадцать минут.
Элисон получила удовольствие, снова повесив трубку, прежде чем Коул успел что-либо ей ответить.
Она с сожалением выключила гриль. Ей пришлось работать без обеда, а потом она была так поглощена уборкой дома, что не успела поесть. Кофе и тост на завтрак — все, что она ела сегодня. Что ж, она попытается спасти бифштекс, когда вернется. Если повезет, это будет часа через полтора.
Элисон доехала до ранчо Коула ровно за двадцать минут, хотя ей и пришлось заехать в клинику, чтобы захватить инструменты и спецодежду. Остановившись на подъездной дорожке, она бросила беглый взгляд на внушительный дом из серого камня, но тут Коул открыл дверцу ее автомобиля. Элисон привыкла видеть его уверенным в себе и даже надменным, но когда Коул процедил сквозь зубы:
— Что вы так долго, черт возьми! — она вдруг с удивлением поняла, что ему не по себе.
— Вы звонили всего двадцать минут назад, — сказала Элисон.
Коул провел ладонью по волосам, взъерошив их. И лицо его тут же приобрело мальчишеское выражение. Но Элисон знала, что это впечатление обманчиво.
— Черт побери, извиняюсь. Я забыл, что не вызывал вас заранее. Эта кобыла — результат почти десятилетней работы по селекции. Я не собирался случать ее еще несколько сезонов, но один из моих работников — идиот — зазевался, и жеребец покрыл ее, прежде чем мы успели что-нибудь предпринять. Надо было мне попросить Эрла сделать лошади аборт, но она была… ну, она была так довольна собой… Черт побери, сейчас уже поздно сожалеть. Надеюсь, вы сможете что-нибудь для нее сделать. Ей так тяжело, бедняге.
