та же космическая деятельность, что и у Boxy Мана [...]. Если
рассматривать формулировки, относящиеся к Аше, и сочетания,
куда он входит, то мы везде обнаружим представления, кото-
рые относятся и к Boxy Мана». Впечатление верное, но преуве-
личенное. По аналогии с Митрой и Варуной23 мы должны
искать случаи, как бы редки они ни были, когда поэт Гат стре-
мился не только показать две первые Сущности, занятые одной
деятельностью, но и распределить между ними приемы или спо-
собы действия.
3. Здесь возникает трудность, обычная для Гат. Темный
смысл некоторых слов, синтаксическое и стилистическое свое-
образие, явно выраженное намерение не доводить мысль до
прозрачности приводят к тому, что в большом числе случаев не
только толкование, но даже конструкция фразы остаются не-
ясными. И. Гершевич едва ли преувеличивает, когда пишет:
«Из 238 сохранившихся строф Гат едва ли менее 190 частично
или полностью непонятны». И вот в массе этих текстов мы
должны искать, не выражается ли оппозиция между Ашей и
Boxy Мана не только в строфе или взятой изолированно фра-
ле, но и в более протяженном, логически организованном от-
резке, где каждый из членов играет дифференцированную роль.
К счастью, мы располагаем двумя контекстами такого рода.
4. Ясна 44: Аша и космос, Boxy Мана и земля
Мы помним, что антитеза Варуны и Митры выражается, в
частности, в том, что первый проявляет большую близость к
необъятному космосу, а второй — к «нашему» миру; иногда есть
уточнение: имя Варуны соотносится с небом, Митры — с зем-
лей24. Так, в RV 4, 3; 5:
Как ты, о Агни, понесешь эту жалобу (на нас) Варуне, как Небу?
В чем наша вина? Как (об этом) ты скажешь щедрому Митре, Земле?
Что (ты скажешь) Арьяману, Бхаге?
Риторический прием того же рода — два симметричных во-
проса— характеризует ту же дистрибуцию в Ясне 44 25. Эта
Гата представляет собой длинную серию вопросов, обращен-
ных к Ахура Мазде, вопросов настоятельных, принципиальных,
касающихся происхождения и сути вещей. Каждая строфа вво-
дится стихотворным рефреном: «Вот что я у тебя спрашиваю,
скажи мне правду, о Ахура!» — древняя поэтическая форма, в
которой М. Швицер нашел сходство со скандинавскими «Речами
Альвиса»1.
Первая строфа — просто введение (где из всех Сущностей
фигурируют только Аша и Boxy Мана, но просто сопоставлен-
ные, и только). Следующая строфа содержит вопрос, темный
и на первый взгляд совершенно метафизический, вопрос о на-
граждении лучшей жизнью. Затем идут две очень ясные стро-
