окрашивают в разные цвета один и тот же контур. Я не пони-
маю поправки Гонды к высказанному Бергенем и мной, когда
он, правильно отметив, что Митра назван одним индийским
комментатором «дружелюбным», а Варуна — «ужасным» (krü-
га) и, кроме того, что в связи с этим они отождествлены соот-
ветственно с днем и ночью, пишет65:
Именно эта оппозиция побудила Бергеня [«La religion vedique», 3,
с. 115] сформулировать отношение между двумя богами как отношение
между «доброжелательным другом» и «суровым», притом что оба они
являются «верховными богами». Отсюда же и формулировка Дюмези-
ля: «Митра — верховный бог в своем... доброжелательном... [...] аспекте;
Варуна — верховный бог в своем темном... неистовом, ужасном [...] ас-
пекте». Мне кажется, что лучше было бы сказать, что эта пара богов
дополняет друг друга в представлении двустороннего аспекта идеи, ко-
торую они воплощают.
Это значит сохранить только форму, бинарную схему и от-
казаться от признания основного — от единой ориентации раз-
ных содержаний этой схемы и от невозможности переставить
оба члена в применении к каждому из этих содержаний.
Но если интуитивно это единство легко уловить, то гораздо
труднее дать ему общее определение. Сначала мне казалось до-
статочным воспользоваться набором эпитетов, каждый из кото-
рых соответствует какой-либо части приведенного выше мате-
риала. Поэтому в «Митре—Варуне» я написал66:
Митра — верховный бог в своем разумном, ясном, умеренном и упо-
рядоченном, спокойном, доброжелательном, жреческом аспекте; Вару-
на — верховный бог в своем нападающем, темном, таинственном, неисто-
вом, ужасном, воинственном аспекте.
Это, конечно, не лучшая формулировка, хотя легко дока-
зать, цитируя индийские источники и переводы или заявления
Глава I. Митра—Варуна 57
самого Гонды, насколько каждое определение соответствует од-
ному и другому богу. Отказавшись от подобных нагромождений
эпитетов, я предпочел дать параллельно две короткие описа-
тельные таблицы67. Однако часто оказывается необходимым оп-
ределить более сжато, в одном слове, тип каждого из богов.
Тогда, смотря по обстоятельствам, я стал употреблять такие
выражения, как «ужасный верховный бог» и «доброжелатель-
ный верховный бог», «верховный бог-маг» и «верховный бог-за-
конник»; каждое из этих определений лишь подчеркивает один
из наиболее значимых элементов всей совокупности данных, но,
естественно, не заменяет остальных.
Если же ставить своей целью выстроить логическую пер-
