в соответствии с требованиями данного контекста могли быть
идентифицированы с любой парой универсальных противопо-
ставлений в мире».
Сомнительно, чтобы теологи позволяли себе такие вольности.
И сегодня, несмотря на отдаленность времени, так же невозмож-
но, как и тогда, когда эти тексты составлялись, предположить
такой разрыв между гимнами, с одной стороны, и ритуалами и
комментариями — с другой. В эпоху, когда складывались гим-
ны, религия, конечно, не сводилась к лирическим излияниям —
единственному, что сохранилось; они, безусловно, в подавляю-
щем большинстве сопровождались и поддерживались церемо-
ниями, главным образом жертвоприношенияхми, предназначен-
ными для умилостивления богов: Сома, Агни, богиня Утренней
Зари и многие другие божественные персонажи всегда были
обязаны своей значимостью литургии. То, что ритуалы, кото-
рые мы разбираем, обогатились по сравнению с тем, что было
в XX или XV в. до н. э., более чем вероятно; то, что они были
совершенно другими, что они после «века» гимнов были вы-
думаны ex nihilo или подверглись полной метаморфозе, самс
по себе невероятно и опровергается как непосредственными
схождениями с Ираном (haoma, ätar), так и более широкими
индоевропейскими соответствиями (ведийская и римская тео-
рия священных огней, asuamedha и Октябрьский Конь, astapadi
и Fordicidia, sauträmani и suouetaurilia и т. д.). Можно ли при
этих условиях предположить, что столь важная и для ритуаль-
ных формул, и для гимнов пара, Митра и Варуна, при· перехо-
де от одной группы текстов к другой лишилась своего содержа-
ния и была интерпретирована совершенно заново?4
4. Сопоставление двух предыдущих замечаний порождает
еще одно: все антитетические формулы, которые Ригведа при-
лагает к обоим богам, появляются в близких выражениях и
среди тех гораздо более многочисленных формул, которыми
изобилует ведийская проза. Там, например, в разных вариан-
42 Первая часть. Orient alia
тах говорится, что Митра — это день, а Варуна — ночь. Не то
же ли это самое, что уже выражено в RV 1, 115, 5 в виде за-
гадки о восходе и заходе солнца 5:
tan miträsya varunasyäbhicäkse
suryo rflpam krnute dyor upästhe |
anantam anyad rusad asya päjah
krsnam-anyad dharftah sam bharanti ||
Этот (двойной) облик, (один) Митры, (другой) Варуны,
Принимает солнце, чтобы быть видимым на лоне неба;
Безгранична одна (из его двух мощных) форма, та
(которая) сверкающая [=черта Митры]; другая черная
[=черта Варуны], рыжие кони [=кони солнца] (ее) влекут.
