стовости вместе с тем, что ее подготавливает, и тем, что за ней
следует, религия в целом, если судить по скандинавскому ва-
рианту, носит беспокойный, трагический, пессимистической ха-
рактер; ничего подобного этому не имеют ни кельты, ни ита-
лийцы, ни ведийские индийцы (я не говорю о более поздних:
индийцах). Конечно, гимнический Варуна не внушает доверия,,
и у людей есть основания его бояться; тем не менее они могут
предвидеть, понять и даже благодаря неусыпной праведности:
избежать его суровости. Один же любит обманывать, он ни-
звергает тех, кто мог бы считать себя его любимцем, и его;
прихотливое, иногда жесткое поведение не соотносится, очевид-
но, ни с какой системой правил, доступной людскому понима-
нию. В более общем виде скандинавские боги и, вероятно, так-
же и боги континентальных германцев очень близки в нравст-
венном отношении окружающему их кипящему человечеству,.
Они остаются добычей возведенных в ценности страстей, след-
ствия которых развиваются в мифологию, устоявшую после
великого переворота, может быть, благодаря этой романти-
ческой заинтересованности.
3. Наконец, скандинавская теология в той же степени, что и
иранская, содержит еще одно измерение, которого нет ни в Ри-
ме, ни в Ведах, но которое было уже индоевропейским, если
судить об этом по кельтским религиям, по маздеизму и πα
предведийской мифологии, под видом «истории» развернутой в
сюжете Махабхараты,— эсхатологию. История мира направлена
к обрыву, к разрушению, за которым следует возрождение, и
боги, два поколения богов (до и после кризиса), контрастируют
друг с другом: с одной стороны, борьба против антибогов — ве-
ликанов и чудовищ, но при этом незначительность характеров,
слабость идеалов; с другой стороны, космический мир, чистота,
добродетель.
Что же на этом фоне делается с теологической картиной
трех функций? Какую ориентацию там получила первая? В те-
чение почти сорока лет многочисленные исследования пытают-
ся ответить на эти фундаментальные вопросы. Сначала рабо-
та была отягчена необходимостью заниматься одновременно
разысканиями, изложением материала и контроверзами, иногда
очень острыми. Теперь основное как будто сделано. Я могу
здесь лишь подвести некоторые итоги, отсылая к ряду книг, где
эти положения были доказаны, вопреки мнению приверженцев
зшых концепций, и по ходу улучшены: у меня самого первая
часть «Loki» (1948); «Les Dieux des Germains», 1959 (англий-
ский перевод, исправленный и дополненный: «Gods of Ancient
