ликих замыслов этрусских царей.
Здесь мы задержимся только на двух представителях пер-
вой функции, двух основателях. Легко видеть, что 1) их ха-
рактеры, способ действий построены так, что образуют противо-
поставление, причем каждая черта одного встречает противо-
положную в другом, а черты их обоих одинаково необходимы
в общей созидательной деятельности; 2) их противопоставле-
ние в соответствии с основными линиями римской идеологии
соответствует противопоставлению, которое у древнейших индий-
цев поддерживает пару Варуны и Митры, с той оговоркой, что,
будучи людьми, они необходимо подчинены двум требованиям:
•с одной стороны, они уже не могут быть современниками, со-
трудниками, как два ведийских бога, и одновременно выпол-
нять обязанности, по своим целям дополняющие друг друга, но
ло способам противопоставленные; с другой стороны, они те-
перь могут представлять, воплощать две стороны Верховности
только через чувства и намерения, свойственные человеку; это
особенно ощущается в персонаже, соответствующем Варуне: да-
же в своих отношениях с Юпитером Ромул думает только о себе
~~и своих деяниях.
В сопоставлении этих двух фигур я21 по мере возможности
буду придерживаться схемы, примененной для дифференцирую-
щей характеристики Варуны и Митры22.
1. Характеры
Ромул — воплощенное властолюбие, и его действия, все без
исключения, направлены к тому, чтобы установить абсолютную
власть. Рожденный повелевать, а не слушаться (Плутарх, Ром.,
63) 23, он с братом покинул Альбу, не желая жить там, не цар-
ствуя (там же, 9,1), потому что в них было auitum malum, regni
cupido Наследственное зло, жажда царской власти' (Тит Ли-
вий, 1,6,4). С этого момента добро, зло определяются для него
только в связи с его собственным величием, с интересами Ри-
ма, устанавливаемыми им самим. Для достижения политиче-
ского блага он не колеблется24 организовать массовое похище-
ние, άδί*ημα (Ром., 14,2) под прикрытием праздника-ловушки
(там же, 14, 5—6)—у другого это было бы кощунством, вы-
звавшим гнев богов. Он пышно справляет многочисленные три-
умфы, а после победы над камерийцами помещает на Вулка-
Бале собственную статую (там же, 24,5). Своими завоеваниями
он расширяет территорию Рима, увеличивает численность его
населения за счет переселения побежденных врагов (там же,
16,3; 17, 1—2; 23,7; 24,3; 25,5). В соответствии с традицией его
властолюбие и суровость, сначала терпимые, развились в тира-
нию, которая, впрочем, лишь поддерживает эти уже проявив-
