— Но почему же не попытаться исправить его? Отклонение от чертежа незначительное, и, если осторожно расширить гнезда для болтов, машина сядет на них, потом можно будет расширенные места залить бетоном, и проблема решена.
— Можно машину посадить на расширенные гнезда. Можно добавочно залить их бетоном. Все можно. Но во время работы тяжелая машина расшатает ваш добавочный бетон, возникнет вибрация, и что мы получим? Машина начнет дрожать и шататься, придется ее с фундамента снимать, фундамент ломать, машину заново перебирать… Зачем делать две работы вместо одной?! Да еще учтите, производство все время будет на простое, пока вы станете возиться с фундаментом и дизелем.
Рип машинально мяла лепестки мака.
— Значит, я должна передать руководству, что приспособлений нет и они не нужны?
— К сожалению, это так.
— До свиданья!
Рип повернулась и уже сделала шаг.
— Минуточку… — подошел к ней Горбушин. — Я обещал вашим администраторам позвонить сегодня ночью в Ленинград. Передайте, пожалуйста, Джабарову, что я изменил это решение. Я сам полечу в Ленинград, чтобы лично доложить дирекции о вашем объекте и найти выход из положения.
Рудена перестала читать, подняла голову, вся слух и внимание. Округлое лицо будто вытянулось, на нем читалось: «Да что ты говоришь, Горбушин?..»
Рип напряженно думала над словами бригадира.
— Мне нетрудно передать… Скажите, вы один туда полетите или с товарищами?
— Они останутся здесь ждать моего возвращения.
— И когда вы отправитесь?
— Эту ночь после большого пути и перед полетом буду отдыхать. В Ташкент выеду завтра в полночь, а на рассвете следующего дня вылечу в Ленинград.
Дальше сдерживаться Рудена не могла. Она шумно перевела дыхание, напомнив Горбушину и Рип о себе.
— Бригадир, если я правильно тебя поняла… ты именно по поводу этого своего решения собираешься увидеться с Джабаровым?
— Да.
— Мы все трое пойдем к нему?
— Об этом договоримся позже.
— Скажи… Почему мы с Шакиром ничего не знаем о твоем новом решении?
— Ты уже знаешь, а Шакир узнает, когда проснется. — Горбушин вновь обратился к Рип: — Если не трудно, скажите Джабарову, что я зайду к нему через час-другой.
— Может быть, вы скажете подробнее о цели полета?
— Пока только одно: она не противоречит интересам хлопкозавода. — Взяв со стола коробку с папиросами, он раскрыл ее, протянул девушке: — Прошу.
— Благодарю. Я не курю. До свиданья!
Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за дверью на красном крыльце. Рудена проследила за его взглядом, потом начала медленно вставать, обеими руками опираясь о край стола, — испуг и раздражение поднимали ее.
