— Не подбивай клин под свежий блин: поджарится, сам отвалится! — и нетерпеливо постучал трубкой по столу, выбивая пепел. — Вот Корней говорит: Маркел грозился карательным отрядом сено у нас отобрать, учителя в тюрьму засадить, а нас под лозовые прутья. За князя в городе хлопочет однокрылый. — Неожиданно освирепев, крикнул леснику: — Да что шапки не снимаешь? Все равно не уйдешь без моего разрешения.
— А коли иконы нет?
— Снимай сейчас же! — Семен Матвеевич сорвал с головы приятеля овчинный треух.
Роман взял книжку и, перелистывая ее, спросил:
— Учитель эту ерунду читает?
— Не знаю. Уходил, положил на стол, сказал: побалуйся, пока я схожу к Кузьме.
— А зачем он к Кузьме пошел?
— Раньше к старосте учителя ходили, а теперь Кузьма заместо старосты — депутат. Вот бы тебя, Ромась, депутатом в Совет выбрать.
— И выберем, Семен Матвеевич, дай срок! — весело подхватил Северьянов, входя в каморку и оставляя дверь открытой. Когда он здоровался с Ромасем, у открытых дверей сгрудились парни, девушки и молодки.
— Закройте двери! — крикнул на них сердито Семен Матвеевич. — Чего глазеете? Два вечера смотрины устраивали, не насмотрелись?
— Глядите, глядите, девки и молодухи, — открыл Ромась шире двери, — учитель глазу не боится.
— Повернись к нам, учитель! — смело крикнула бойкая молодка в синем с бисером повойнике и, сама, казалось, испугавшись своей смелости, поскорей отступила в толпу.
Кто-то пригрозил ей:
— Ох, Ульяна, узнает твой Назар — в гроб заколотит.
Из класса выскочила веселая, горячая, как огонь, Прося:
— Учитель, потанцуй с нами!
— Я плохой танцор.
— Ничего, мы поучим.
Музыканты настраивали свои инструменты и готовились резануть «Лявониху».
— Иди, иди, Степан Дементьевич, — посоветовал дружески Ромась, — покажись девчатам. Тут ведь у двери самые смелые, а самые красивые там, в классе.
— У вас в Пустой Копани я до сих пор не встречал ни одной некрасивой, даже среди старых женщин.
Семен Матвеевич осклабился и лизнул мундштук своей трубки.
— Дед теперешнего князя из нашей Пустой Копани всех некрасивых баб и девок по дешевке продавал другим помещикам, а для наших женихов втридорога покупал красавиц. С той поры повелись у нас красивые бабы.
Прося утащила Северьянова в класс. Лесник опять надел свой треух и следом за ними попытался ускользнуть в дверь. Ромась осадил его за воротник жупана:
— Ты еще, Корней, мне понадобишься.
Семен Матвеевич потянул лесника к себе за рукав:
— Садись! Князь твой теперь лесу не хозяин.
