Когда в доме, возле которого мы проходили, скрипнула дверь, все остановились. Громоздкое трехэтажное здание, почти не тронутое. Двери и ставни оказались целы. Это было первое из встретившихся нам уцелевших зданий. Привлеченные его видом, мы задержались. С подозрением осматривали растрескавшийся, но цельный фасад, потемневшую лепнину и заросшие алыми нартисами балконы – некогда они, ухоженные, красивые, ютились в горшках и земляных сикорах, а теперь разрослись невзрачным грубым сорняком.
– Слышали? – прошептал Феонил.
Эрза и Громбакх одновременно шикнули на него.
Все были напуганы. Все, кроме Шанни, замыкавшей отряд. Ее безмятежное, пустое лицо по-прежнему не выражало ни страха, ни сомнений. Повязка, с которой она ходила в Лаэрноре, осталась возле колодца. Серые глаза без ресниц. Светло-серые, почти незаметные брови. Шанни ничем не выдавала беспокойство даже в те мгновения, когда рядом с ней оказывался Нордис, будто позабыла все, что случилось тем утром, за воротами Авендилла. Любой другой девушке было бы трудно забыть подобное…
– Опять! – Феонил выхватил из ножен стилет.
В доме кто-то ходил, изредка выдавая свое присутствие скрипом.
– Да тихо ты! – Гром дернул юного следопыта за плечо.
– Может, твой брат? – Миалинта посмотрела на Теора.
Теор отреагировал странно. Вместо вполне ожидаемого воодушевления выказал лишь недовольство, словно не обрадовался ни этим скрипам, ни тому, что мы из-за них задержались на дороге. Еще один прозрачный фрагмент на общем полотне фактов. Рядом с тем фактом, что подаренного Громом деревянного минутана Теор оставил в наэтке – там, на Старой дороге. Даже не подумал взять его с собой, а ведь эта игрушка, поставленная на ночь у подушки, вызывала у детей яркие, радостные сновидения. Минутан пригодился бы при встрече с Илиусом – помог бы ему успокоиться после двух месяцев постоянного страха. Когда я сказал это Теору, он лишь отмахнулся – заявил, что не верит в наводящие сон травы, что его брат справится и без них.
Когда скрип в доме повторился, Тенуин первый рванул на веранду:
– Ждите здесь.
– Ну конечно… – буркнул Гром и последовал за ним.
Помедлив, на веранду пошли остальные. На улице задержались Феонил и Шанни. Эрза сама приказала юному следопыту стеречь девушку, чему он, кажется, только обрадовался. Шанни к происходившему не проявила ни малейшего интереса.
Один за другим мы вошли в парадный зал.
Скупые вензеля на дверных щитах указывали, что дом некогда принадлежал богатой, но неродовитой семье.
