просить вздумали.
– Вот паразиты, нигде своего не упустят! Шаху не жаловались?
– Так шах не каждый день принимает, дела приходится через визирей вести, а им, сказывали, купцы местные заплатили, да так богато, что те словно оглохли.
– Вот, значит, как. Не хотят мусульмане конкуренции…
– Да какие мусульмане, государь! Сами кызылбаши горазды только воевать али грабить, а по торговле у них все больше армяне. А они хоша и христианского роду-племени, а иной раз к единоверцам хуже собак бывают. Только пусть тебе про эти дела, государь, сам дьяк расскажет. А то я многого не ведаю, еще перевру по простоте своей али недомыслию…
– Ладно, а скоро ли посольство прибудет?
– Так они с персидским послом и шахскими дарами по Волге идут, со всем, значит, бережением.
– Дарами, говоришь?
– Да, государь, и богатыми! Там и шелка драгоценные, и злато-серебро с камнями самоцветными, а еще звери заморские!
– Какие еще звери?
– Ну как же, пардусы[33], соколы, а еще слон.
– Что?.. Какой, к богу, слон!
– Известно какой, индейский. Здоровый, зараза, и жрет много!
– Блин, вот слона-то мне и не хватало для полного счастья!
– А то! Сказывают, что такового зверя ни у одного государя в Европе нету.
– А шведы с немцами как съездили?
– Да пес их знает! Расторговались с прибытком, этого не отнять, а что там дальше, не ведаю… Охти мне, государь, совсем запамятовал! Тот немец, которого все Крузиосом зовут, все время чертежи земель делал и велел копию тебе отвезти. Говорит-де, сохраннее будет. Мол, ваш царь наукам учен, и если что случится, то сможет разобрать.
– Не понял, а что случится-то?
– Да захворал он дорогой.
– А где копии?
– Сей момент представлю.
Я думал, что карта будет в тубусе, но на стол легла кожаная сумка с бумажными листами, на которых были вычерчены фрагменты карты с координатами и пояснениями, написанными латынью. Прикладывая один лист к другому, я скоро получил довольно подробный чертеж Волги и прилегающих к ней земель, а также Каспийского моря и севера Ирана.
– Да ради одного этого стоило посольство отправлять! – обрадованно воскликнул я. – Молодец, Давыдов – сын боярский! Жалую тебя шапкой да десятью рублями денег за службу.
– Благодарствую, – повалился тот снова в ноги.
Мои приближенные тем временем обступили стол, пытаясь понять, что меня так обрадовало. Листки вертели и так и сяк, но, по-видимому, ничего путного в голову не приходило. Первым не выдержал Никита:
– А чего тут?
– А вот посмотри. Вот Волга, а вот Дон.
