– Ты что, мне не веришь? – пьяно вскинулся стрелец и посмотрел на собеседника осоловелыми глазами.
– Да ну тебя!..
На другой день после учений в Москву пришли вести, что возвращается посольство из персидских земель. Привез их один из отправленных в составе посольства боярских детей по прозванию Михаил Давыдов. Узнав об этом, я велел без проволочек позвать его, и скоро гонец стоял передо мной и моими ближниками.
– Здрав буди, государь, – бухнулся он в ноги, едва поняв, кто перед ним.
– Встань, нечего полы протирать.
– Как прикажешь, царь-батюшка!
– Ну, рассказывай: как съездили, чего видали, чего слыхали?
– Так это… – немного растерялся Давыдов, – я письма от дьяка Иванова привез, там все описано…
– Успею я письма прочитать, ты мне своими словами расскажи, как вас приняли, да сделали ли дело, да что, может, видел в иных землях достойного, чтоб рассказать?
– Как повелишь, государь! Все расскажу как есть. Только начать-то с чего?
– Так с начала и начни, что за страна Персия?
– Богатая страна, государь. Обширная, и народу в ней много. Жарко только там и, бывает, лихоманка[30] свирепствует. Сначала мы по морю плыли, а потом, значит, дьяк наш купил верблюдов да лошадей и караванщика нанял, чтобы проводил, ну и двинулись мы дальше. Ах да, совсем забыл, шах как узнал, что мы приехали, послал нам навстречу кызылбашей[31] своих, чтобы проводили нас.
– Что, разбойники озоруют?
– Да как тебе сказать, государь, в тех краях что ни бек, то разбойник… купеческие караваны коли большие, от них откупаются, а малые могут и разграбить, а людей до смерти побить. Ищи-свищи потом ветра в поле. Да и кабы в поле – а то поначалу все больше горы. Но потом и поля пошли и леса даже. Ну и добрались мы до Исфахана. Шах Аббас принял нас с почетом. Подарки ему понравились, сетовал, правда, что девок ему не привезли для гарема. Он де наслышан, что девицы в наших землях красивые да ладные, и желал бы в своем гареме иметь таковых.
– Совсем осатанел, старый хрыч, – хмыкнул Вельяминов, – не хватало еще басурманам наших девиц дарить.
– Грузинские цари дарят, – пожал плечами боярский сын, – бывает, даже царских дочерей.
– Видать, тяжко им приходится, – задумчиво протянул Романов, – раз детьми откупаются…
– Что шах про торговлю сказал? – проигнорировал я проблемы Багратионов.
– Да шах не против. Вот только…
– Что «только»?
– Ну, он, как водится, такими делами заниматься не стал, а велел визирям своим, а те поначалу вельми обрадовались, потом заскучали, потом бакшиш
