Простое товарное
хозяйство объявляется единственно плодородной почвой не только Возрождения, но
и античной культуры греко-римского мира и, таким образом, становится извечной
исторической категорией. Если некоторой идеализацией представляется роль
товаропроизводителей города и деревни, т. е. крестьян, ремесленников и наемных
рабочих, как определяющих характер эпохи, то в еще большей степени сомнительным
является утверждение о том, что «значительные слои свободных производителей
города и деревни» имели «благополучный уровень материального существования»,
«слабое расслоение на мастеров и зависимых», что «сознание простых производителей
покоилось на абстрактной идее о равенстве людей». Степень свободы «широчайших
слоев товаропроизводителей» весьма преувеличивается: «В Италии с этим были
связаны раскрепощение человеческой личности, превращение людей в свободных
граждан, значительный рост их материальной обеспеченности». Даже если эта
характе-
==125
ристика
вытекает из положении такого известного итальянского историка, как Джино
Луццатто, >29 она по меньшей мере сомнительна и опровергается другими
итальянскими исследователями. Явной идеализацией реального положения вещей
представляется тезис, будто «каждый ремесленник был по своей сущности искусным
мастером, творцом-инициатором, изобретателем, практиком-исследователем, имевшим
потенциальные возможности для проявления и развития своей личности», их
характеризуют «как людей самостоятельных, цельных, имеющих возможность
разносторонне развивать свои способности».>10 Этот рай свободных
тружеников-творцов рисуется в качестве общества эпохи Возрождения, где на самом
деле уже в XIV в. значительная часть горожан была начисто лишена политических
прав, а в XV в. — веке синьории — от них в пользу правящих диктаторских семей
типа Медичи фактически отказались и все остальные горожане. Большинство
ремесленников уже с XIV в. начали терять производственную самостоятельность и
попадали в зависимость от хозяев мануфактурных мастерских.>31 Об
инициативе и творчестве, не говоря уже о разностороннем развитии личности, не
могло быть и речи.
Еще в меньшей степени это относится к сельскому
товаропроизводителю, который, будучи освобожден не только от крепостного права,
но и от земли, был вынужден идти чернорабочим на городскую мануфактуру или
арендовать землю у феодала либо у новоиспеченного городского владельца земли в
качестве медзадьеро — половника. Они могли пользоваться минимальными
экономическими и политическими свободами.
