Таким морализирующим обвинителям еще в античные времена дал
отповедь Сенека в своем трактате «О счастливой жизни». «Все философы говорят не
о том, как они сами живут, но как надо жить». Лучше жестокая правда, чем
добренькая ложь. Лучше реалистическая политика регионального абсолютизма во
спасение возрожденческой Италии, чем бессмысленные благоглупости католических
проповедников «любви» и «добра», ослабляющих ее и способствующих иностранным
захватам. Лучше беспощадная правда Леонардо, создающего каналы, мосты и
укрепления у сеньоров и принцепсов, защищающих Италию от чужеземцев, чем
сладенькая ложь о совершенной гармонии в искусстве и жизни. В чем причина того,
что оба итальянских титана Возрождения вызвали порицание морализирующих
правдоискателей среднего масштаба? Это объясняется именно несопоставимой
масштабностью критиков и титанов. Есть ли что-либо общее между Леонардо и
Макьявелли? Безусловно, есть. Прежде всего именно их непревзойденная для той
эпохи глубина: в области политической теории — у Макьявелли, в области
философии, науки и искусства — у Леонардо.
Макьявелли и Леонардо не только жили в одну эпоху — они
были соотечественниками, а возможно, даже встречались и притом дважды: в Имоле
— в 1502 г. и на родной земле, во Флоренции — в 1507 или 1508 г. В мае 1502 г.,
будучи на службе у Чезаре Борджа, который пытался сколотить себе государство за
счет разных итальянских земель, Леонардо по приказу своего сеньора отправился в
недавно завоеванный им Пьомбино для осмотра укреплений. В это время Чезаре
захватил Урбино и вызвал туда Леонардо, где он
==108
также
должен был заняться укреплениями. Вскоре он получает новое задание: соединить
город Чезену с Адриатикой, прорыв к ней канал. В качестве генерального инженера
и архитектора Леонардо начинает там работы, однако Чезену пришлось оставить и в
конце сентября спешно перебраться в Имолу, где со своими войсками находился и
Чезаре. С 7 октября в Имоле находился в качестве дипломатического представителя
Флорентийской республики Никколо Макьявелли, который впервые встретился с
Чезаре уже в июне и находился при нем до весны 1503 г. Более двух месяцев
Леонардо и Макьявелли жили в небольшом городке и могли встретиться при дворе
или вне его. Однако документальных свидетельств об этом нет. Покинув Чезаре
Борджа, Леонардо в 1503 г. вернулся во Флоренцию и здесь получил заказ на
роспись стены нового зала дворца Синьории. Противоположная стена была отведена
Микеланджело. Сюжет, избранный для этого, был связан с битвой флорентийцев и
миланцев при Ангиари (1440 г.). И здесь снова возможна если не личная, то
идейная встреча двух великих флорентийцев: есть предположение, что этот сюжет
был предложен канцлером Республики Никколо Макьявелли/ Второй раз они могли
встретиться в 1507 г., когда Леонардо прибыл из Милана во Флоренцию по делу о
дележе отцовского имущества и к весне 1508 г. успешно его завершил. Не лишено
основания, как это показано в итальянском телефильме о Леонардо, поставленном в
1974 г. Ренато Кастеллани, что он воспользовался советом или помощью опытного и
хитроумного канцлера Синьории — Макьявелли, который уехал с дипломатическим
поручением в Тироль к императору Максимилиану в декабре 1507 г.
