Титаны Возрождения | страница 71

Насколько теория Макьявелли была нова, прогрессивна и революционна, свидетельствует отношение к ней реакционно-феодальных кругов XVI—XVII вв., прежде всего их идейной охранительницы — церкви. «Макьявелли понял, что, пока он не изолирует вопросы политики от вопросов морали и религии, до тех пор он будет беспомощно топтаться на месте и не скажет ничего нужного для жизни».^>22 И он сказал нужное для жизни: он «отделил политику от религиозной морали, у него достало смелости разрушить все те верования, перед которыми преклонялось средневековое общество».^>23 Именно поэтому уже со времен Макьявелли не было безразличных по отношению к этому великому нарушителю феодально-католического спокойствия. Его критики искали и находили "двойственность в его сочинениях и мыслях, не давая себе труда задуматься над двойственностью самих явлений. Макьявелли чужд предрассудков, но предлагает учитывать судьбу, фортуну; призывает к радикальной перестройке государства, но пессимистически смотрит на природу человека; считает человека изначально плохим, но в особых условиях допускает достижение им высшего вида героизма; ратует за нового человека, но считает, что этот же человек как отдельная социальная единица должен

==104

быть подчинен интересам государства. Макьявелли обвиняли во многом, вплоть до того, что он, будучи блестящим драматургом и одним из творцов итальянского языка, был плохим поэтом и не знал греческого языка, что соответствовало действительности. Главный же водораздел среди критиков Макьявелли может быть проведен по принципу макьявеллистов и антимакьявеллистов, прогресса и реакции.

В 1559 г., при папе Павле IV, сочинения Макьявелли были внесены в папский «Индекс запрещенных книг», после чего их публикация, естественно, стала невозможной. В том же году было организовано сожжение изображения Макьявелли. Но и эти меры не остановили читающую и мыслящую публику. В 1590 г. вышло сочинение Юстуса Липсиуса «Политические книги», в котором излагалась теория великого флорентийца о месте религии в политике и государстве. В 1613 г. Каспар Шоппе раскрыл в своей книге идеи Макьявелли об отличии политики от морали. Через двадцать лет Габриэль Нодэ разъясняет дипломатические методы Макьявелли, а обращаясь к теории и практике государственных переворотов, поясняет смысл макьявеллиевского государя не как тирана, а как правителя нового типа. Пользуясь идеями Макьявелли, Р. Декарт обосновывает свой тезис о справедливых методах правления государей просвещенной монархии. Высоко ценил гений и идеи Макьявелли английский философ Ф. Бэкон. Теоретик и практик французского абсолютизма — Ришелье — признавал влияние идей Макьявелли на свои собственные сочинения и линию поведения. Наполеон читал, комментировал, а может быть и переводил «Государя».