— Почему вы, капитан, так полагаете?
— Потому что это Берег. В таком климате европеец никогда не сможет нормально жить и работать. Недаром Берег часто называют «могилой белого человека». Только сейчас врачи начинают в тропических болезнях кое-что понимать, а еще совсем недавно я каждым рейсом привозил в здешние фактории все новых и новых парней. Иные из них и трех месяцев не выдерживали, так что за год, бывало, весь состав фактории приходилось раза три-четыре менять полностью. Верно, слышали матросскую балладу? — и капитан, безбожно фальшивя, пропел: Моряк обходил стороною Проклятый залив Бенин, Нас было сорок скитальцев, Домой вернулся один.
— Но некоторые эти места стороной не обходят? — заметил Николай.
— Хорошо сказано! Здесь, если сумеешь, отличные дела можно делать. Вот я прихожу в африканские порты с грузом дешевой мануфактуры, гвоздей, соли. Обратно везу каучук и древесину.
— Древесину?
— Именно древесину. Вы бы только посмотрели на нее! Есть красная, розовая, светлая с прожилками, почти черная, с маслянистым блеском, или твердая, как железо, и такая тяжелая, что тонет в воде. За эти бревна в Амстердаме очень хорошо платят! Но за последние годы больше всего возим пальмовое масло.
— О, это действительно ценный продукт! — восторженно воскликнул пастор. Его познания об Африке явно не ограничивались одной историей географических открытий. — Из него приготовляют отличное мыло, краски, глицерин, технические масла…
И взрывчатые вещества — про себя подумал Николай.
— Самое удивительное, что местные негритянские царьки быстро сообразили, как выгодно продавать это масло белым, — усмехнулся капитан. — На прибрежных болотах, где дожди идут восемь месяцев в году, они заставили работать своих подданных и устроили такие плантации масличной пальмы, что теперь обеспечивают промышленные потребности всего цивилизованного мира. Это оказалось выгоднее, чем продавать рабов. Тем более, что на вырученные деньги они могут закупать любые товары из Европы. Повторяю — это богатая земля!
— Именно поэтому Англия и старается закрепиться не только на Берегу, но и во внутренних районах, — пояснил пастор. — Кстати, после Лагоса, вы уже никуда больше заходить не собираетесь? — обратился он к капитану.
— Никак нет, прямо на юг повернем.
Это плавание вдоль Берега все больше походило на увеселительную воскресную прогулку. Погода стояла отличная, ветер с океана умерял жару, кок кормил как на убой, а пастор рассказывал истории одна другой занимательнее. Послушать их собирались и шотландцы, забывавшие на время о своих меркантильных расчетах, и даже семья голландского чиновника. Часто к ним присоединялся и добродушный капитан, который, попыхивая трубочкой, вставлял порой замечания, сдобренные непритязательным корабельным юмором.
