Вопрос, что означает техника для прогресса и культуры человека, наоборот, не имеет никакого веса и сверх того, наверное, запоздал; ибо значение техники не больше и не меньше, чем значение современной ей «культуры».
Категории суть обнаруживающие называния сущего в аспекте того, чем сущее как таковое по своему устройству является. Как такие называния категории, собственно, опознаются при осмыслении того, что молчаливо сказывается и называется при обычном назывании и обсуждении сущего.
Основная форма обыденного называния сущего – это высказывание, которое в состоянии позволить обнаружиться сущему как оно само есть. По путеводной нити этого «логоса» Аристотель впервые выявил «категории», называния, не высказываемые в высказываниях, но несущие на себе всякое высказывание. Ему дела не было до «системы» категорий. Перед ним стояла, по примеру Платона, благороднейшая задача – впервые показать, наконец, что такие категории принадлежат кругу того, что прежде всего и первым делом должна осмыслить философия. Высказывание, enuntiatio, впоследствии понимается как суждение. В разнообразных видах суждения таятся различные называния, категории. Поэтому Кант в своей «Критике чистого разума» учит, что таблица категорий должна быть выведена из таблицы суждений. Этот тезис Канта есть – конечно, в видоизменившейся тем временем форме – то самое, что более двух тысяч лет назад впервые сделал Аристотель.
Когда Ницше в разделе В параграфа 12 называет верховные ценности без дальнейшего обоснования «категориями разума», то эта характеристика опять же та самая, что в учении Канта и в ранней мысли Аристотеля. Выражение «категории разума» означает: разум, разумное мышление, суждения рассудка и составляют то, к чему категории находятся в некоем исключительном и существенно определяющем отношении. Род этого отношения между категориями и разумом, мыслящим суждением, конечно, по-разному понят и Аристотелем, и Кантом, и Ницше, смотря по тому, как они определяют существо «разума» и «логоса», т. е. существо человека, как они в связи с этим ощущают и истолковывают сущее как таковое, являющее в категориях свой склад.
Сквозь все эти различия сохраняется все же самое существенное и опорное – что определения сущего как такового достигаются и обосновываются в свете «логоса», высказывающего мышления. Категории как определения сущего как такового говорят, что есть сущее как сущее. Они говорят «наиболее всеобщее», что может быть сказано о сущем: существование или бытие. Бытие сущего схватывается и понимается по путеводной нити высказывания, суждения, «мышления». Этот вид определения истины о сущем в целом, т. е., иначе сказать, метафизика мыслит сущее в категориях.
