– Не плачь, черт с ним.
– Жалко цветы.
– Давай в несколько ваз поставим.
Удивившись столь простому решению, я радостно кивнула и стала искать вазы. Кое-как разместила в три вазы, остальные поставила в две трехлитровые банки.
В какой-то момент он опять оказался рядом и сгреб меня в охапку.
– Прости меня.
Подняв голову, отстранилась и посмотрела в глаза.
– Простишь?
Я помолчала и кивнула.
– Скажи, что все простила?
– Послушай, я могу тебя простить, но ведь из памяти сразу не вычеркнешь. И потом, мы вместе работаем…
– Увольняйся!
Вот как, увольняйся! Внутри все запротестовало.
– А если мне нравится эта работа? Почему я должна увольняться?
– Мам! – Муся заглянула в комнату – Там вода кипит вовсю…
– Иду! – Я выбежала на кухню.
– Ого! Прямо как на день рождения, – Муся вошла в комнату и разглядывала цветы. – Красиво! – Одобрила она, и тут же бесцеремонно спросила – Это по какому поводу?
Вопрос застал врасплох, он даже растерялся, но все же ответил.
– В честь примирения.
– А-а, вы, значит ссорились?
– Не то, чтобы ссорились… в общем, я обидел маму.
– А теперь, прощения пришли просить?
– Ты догадливая.
– А она простила?
Бородин вздохнул, а Муся продолжала.
– Я бы простила.
– Спасибо, это внушает надежду.
Муся уселась на диван и внимательно разглядывала Алексея. Под этим взглядом ему стало неловко, и он заерзал на стуле.
– А почему вы к нам раньше не приходили? Я вас никогда не видела.
Пока Алексей продумывал ответ, она опять спросила.
– Значит, вы мамин директор? – Получив утвердительный кивок в ответ, неожиданно сделала вывод – Выходит, и бабушкин начальник… Ну ничего себе!
Муся поднялась, опять одарила его критическим взглядом и молча вышла.
Сделав поменьше огонь, бросила в воду вареники и поставила три тарелки. Засомневалась, может, в комнате накрыть, но тут же прогнала эту мысль. Ничего с ним не случится и на кухне поест. Здесь он не начальник, здесь он мой гость. И все!
Он стоял в дверях и молча наблюдал за мной.
– Давай помогу.
– Не стоит. Да и нечего помогать, у меня не банкет, всего лишь вареники со сметаной… Муся! Иди есть.
Первая, конечно, явилась Зури и стала нежно обнюхивать стол. На кухне стало совсем тесно, я вытолкала ее в комнату и закрыла там.
Кивнув на стул, бросила ему «садись» и сама уселась напротив, Муся села между нами. Она ела, бросая на нас выразительные взгляды. Алексей, помешкав, тоже придвинул тарелку и быстро ее опустошил.
– Вкуснотища, – похвалил он.
– Да, у нас все хорошо готовят, – откликнулась Муська, – и бабушки, и дедушка и мама.
