Заскрипели чьи-то шаги. Я увидел перед собой Дэгдэля или Хиата. Он стал совсем другим человеком, с лица исчезло унылое, печальное выражение, глаза весело искрились.
— Алло! — приветствовал я его, — Как поживаете?
— Отлично.
— Что делали за это время?
— Охотился.
— В Африке?
— Нет.
— Так где же?
— В Нью-Йорке.
Я удивленно уставился на него. Внешне он казался трезвым и в здравом уме.
— Что вы хотите сказать?
— Помните ваши слова: «Человек — приспособляющееся животное»?
— Да.
— Помните, как мы в одну ночь совершили кругосветное путешествие?
— Конечно.
— Так вот, это внушило мне счастливую мысль.
— В самом деле?
— Да, сэр. И больше того: я привел ее в исполнение.
Он вытащил из кармана толстую записную книжку.
— Хотите послушать несколько записей моего дневника?
— Вашего дневника?
— Да, моего дневника, охотничьего журнала, если вам угодно.
— Валяйте.
Он перелистал записную книжку и стал читать:
«Суббота, десятое октября. Проведя предыдущую ночь в Китае, Испании, Турции, Германии и, насколько припоминаю, Венгрии, — проснулся слегка разбитый. Однако, выдался такой прекрасный для охоты день, что я вскоре позабыл странное ощущение в голове, словно она превратилась в барабан, в котором, как в колесе, крутились белки. В восемь часов покинул мою стоянку на семьдесят второй улице. Видел много дичи, исчезавшей в станции подземки на семьдесят второй улице. Обнаружил быка из породы паяльщиков и проследил его до берлоги на семьдесят седьмой улице. Миновал стадо продавцов, отправлявшихся на пастбище.
Перед самой моей конторой на тридцать девятой улице приметил красивое создание, стройную серну в образе секретарши. Очаровательная голова. Рыжие волосы. Очень изящна. Хотел включить ее в мою коллекцию, но она удалилась за пределы досягаемости и скрылась в лифте.
В полдень исследовал новые места на запад от Бродвэя. Миновал большие стаи приказчиц и клерков, мирно пасущихся в кафе. Наткнулся на свежие следы взрослого гиппопотама. Нужно заполучить такой экземпляр для моей коллекции. Снова увидел серну-секретаршу, пасущуюся в закусочной, подкрался на расстояние улыбки. Однако, она умчалась, смешавшись со стадом бухгалтеров, и я потерял ее из виду.
Вечером отправился побродить при луне по Бродвэю. Уйма дичи.
Раздобыл превосходный экземпляр фермера, впервые приехавшего в город. Он жевал свою жвачку и глядел в окно бельевого магазина. Снял его на расстоянии четырех футов…»
— Милосердное небо! — воскликнул я. — Неужели вы стреляете людей?
