Я потрясла головой. Без толку. Она непрошибаема.
Лукас спас меня, звонко поздоровавшись с бабулей (ту перекосило). Мы взяли мороженое с дикими украшениями из взрывной карамели, маршмеллоу и сахарной ваты, но не остались: многие принюхивались. Запах кошки ощущался сильнее, чем накануне, хотя не был таким отталкивающим, как у пум. Я несколько раз пересекалась с ними, живя с Вуди в городе, и едва выносила эту нотку кошачьей мочи. От нас же, если верить одной дамочке из парка, несло псиной. Сама я не обладала острым нюхом, и находила вполне приятным естественный аромат Андреаса или Марка. Даже притягательным.
Надеюсь, взаимно.
— Я полон сил, — поделился Лукас, облизывая ложечку. — Восхитительно. Попадись мне сейчас тот придурок из класса, подбитым глазом он бы не спасся.
Самоуверенное заявление вызвало тревогу.
— Не знаю, как полноценный оборот отразится на тебе, — сказала аккуратно, — но не забывай о необходимости сдерживаться, если противник слабее. Ладно? Мне бы не хотелось регулярно встречаться с Анной из-за твоего поведения.
— Нет проблем, — заверил он. — Я не буду нарываться, ты же знаешь. Только отвечу. Соразмерно.
Что ж. Прозвучало угрожающе.
* * *
Анна была чем-то озадачена, так что обошлось без туманных намеков и набивших оскомину поздравлений (не то чтобы я не ценила внезапное дружелюбие местных, но чрезмерное идолопоклонничество пугало, поскольку в будущем могло обернуться нешуточными проблемами, когда я не оправдаю высоких ожиданий). Всё, о чем она попросила, это провести с Лукасом воспитательную беседу, поскольку раньше его теребили из-за цвета кожи и неконфликтности, а теперь добавился повод весомее. Я пообещала, не делясь сомнениями в успехе мероприятия.
В пятничное утро мы суетились на кухне, когда спустился полусонный Марк. Я вдохнула поглубже, твердо намереваясь отстаивать право Лукаса находиться здесь одновременно с альфой, но мальчик и не собирался вставать. Вместо этого он вызывающе громко отпил чая, успешно привлекая внимание, но, слава инстинкту самосохранения, не посмел установить зрительный контакт. Это был бы прямой акт неповиновения — катастрофа, иначе говоря.
Марк довольно естественно проигнорировал третьего человека за столом, уткнувшись в кружку с таким видом, словно ему открывались тайны мироздания. Я сочла, что сокращать дистанцию лучше маленькими шажками, и не пыталась завязать общий разговор.
Чуть позже Лукас категорично отверг мою компанию.
