— различение для каждой цивилизации этнического и геополитического ядра и периферии;
— тезис об отсутствии непереходимых границ между перифериями соседних цивилизаций;
— как рецепт практической стратегии — ставку на консолидацию и развитие цивилизационного ядра, наряду со взвешиванием и определенным ограничением обязательств стран ядра в отношении периферии.
В частности, любые поиски цивилизационных разломов на карте Восточной Европы я полагаю произвольными. Для С.Хантингтона таким разломом выглядит стык православных и униатских областей Украины. Но можно приводить и приводить примеры тому, как "границы Европы и Азии" украинскими "державниками" прочерчивались по рубежам Украины и России; венгерскими политиками, вроде адмирала М.Хорти, — между католической Венгрией и православной Румынией; идеологами Великой Румынии — по границам то романоязычия, то распространения латиницы; немецкими властителями дум — то по Висле (О.Шпенглер), то по всему фронтьеру столкновения Германии, в широчайшем смысле, со славянством. Начиная с "Острова России", я утверждаю, что на этих землях "разломов" нет, ибо они не принадлежат вполне ни к одной из цивилизаций, а так называемые "цивилизационные" или псевдоцивилизационные конфликты, как в бывшей Югославии, приобретают подобный характер из-за стремления "междумирных" народов в их вековечных распрях с соседями снискать усыновление и помощь у больших цивилизационных "человечеств". Сходным способом, как "проливы" между цивилизациями, я трактую Кавказ и казахско-среднеазиатский ареал, сейчас обретший прозвание "Центральной Азии", которое по надуманности и порождаемой путанице не уступает славяно-венгерской "Центральной Европе". (Если Казахстан — "Центральная Азия", то что такое Монголия и Тибет? А если Польша — "Центральная Европа", как отличить ее от Швейцарии?) По сути дела, я отождествляю каждую цивилизацию с ее ядром.
В последние полтора года независимо друг от друга воронежский исследователь С.Хатунцев и я пришли к рассмотрению окружающих Россию "территорий-проливов" от Северного Ледовитого до Тихого океана как единой геополитической системы, гигантского межцивилизационного пояса, фрагменты которого служат материальным субстратом для различных программ "альтернативного евразийства" — от идей возрождения Великого шелкового пути до балтийско-черноморских прожектов. Хатунцев называет такие пояса на цивилизационной карте Земли "лимитрофами", перенося на них древнее обозначение пограничных районов Римской империи, с особым режимом, статусом, иногда — двойным подчинением, через которые империя соприкасалась с чужеродным миром, выборочно втягивая его в сферу своего адаптирующего воздействия. Мне импонирует этот термин: он отвечает нынешней реальности, когда цивилизационный лимитроф России, экстериоризировавшись, стал ее лимитрофом государственным.
