— Я, как видите, всецело на вашей стороне, Лидия Андреевна, — укоризненно посмотрев на Степанова, сказал Рудаков. — Между прочим, я слышал, что у вас в клубе на Новом была прекрасная самодеятельность. Может, возьметесь наладить ее у нас? Или организуем детскую музыкальную школу… Помогите нам, ведь вы хорошая пианистка.
С благодарностью взглянув на гостя, Лида коротко ответила:
— Спасибо.
— Разрушаешь семью? — пошутил Виталий Петрович.
— Укрепляю ее, — серьезно возразил Сергей Иванович.
Лида быстро собрала на стол — поставила тарелки с маринованными опятами, соленой капустой, огурцами, горячей картошкой, поставила селедку и графинчик с водкой. Уселись кто где — на кровати, табуретке, чемодане, и хозяин налил в стаканы. Ужин шел в оживленной беседе, Степанов рассказал о своей командировке.
— Быть или не быть — вот в чем вопрос. Прямо по Шекспиру. Ведь это же очень интересно, товарищи! — выслушав мужа, проговорила Лида.
— Судьбу Южного, или, как ты сказала, дыры, решают рудные запасы, Если мы не создадим их, прииск умрет. Давайте выпьем за его выздоровление! — предложил хозяин и чокнулся с женой и гостем.
— Доработались по-старательски — прииск черным пятном в области стал. Такого позора еще никогда не переживал, — выдавил из себя Рудаков.
— Вы здесь новые люди. При чем же ваш-то позор? — заметила Лида.
— Мы-то новые, а порядки и при нас пока старые, старательские… Давай, Виталий, наряду с разведкой начнем втягивать старателей в новую жизнь — строить рудник первой очереди, — твердо, как о давно решенном дело, сказал Рудаков.
— Трудно будет. Они не знают настоящей горняцкой жизни и потому довольствуются малым.
— Не все, молодежь думает иначе. Нужно послать наших старателей на Новый, пусть посмотрят.
— А с Нового пригласить к нам Катю Быкову. Увидите ее — сразу влюбитесь, — засмеялась Лида.
— Да, брат, считай себя просватанным, — поддержал ее Виталий Петрович.
Наутро весть о предстоящем строительстве рудника облетела весь прииск. Люди заволновались, заспорили, возникали различные догадки. Все хотели проверить новость у Степанова или Рудакова, но начальник прииска в кабинете не появлялся, а дверь заведующего горным цехом была заперта изнутри.
В темном коридоре конторы прииска толкалось много народу. Свободные от смены старатели сидели на корточках вдоль стены и, нещадно куря, вполголоса перебрасывались короткими фразами.
— Поди, брешет Бушуев… Какой у нас рудник, отродясь не слышали, — дребезжал старческий голос.
