Алексей хмыкнул.
— Не слишком ли вы откровенны со мной?
— В следующий раз, если захотите кого-то ударить, вы можете сделать это у себя в прокуратуре. А не добираться в такую даль на мясокомбинат.
Алексей расхохотался.
— Все, сдаюсь! Вы выиграли бой чистым нокаутам, ха-ха-ха!
Она неожиданно взяла его за руку.
— Хотите, я вам обработаю?
Алексей только сейчас увидел, что костяшки пальцев на тыльной стороне руки сбиты в кровь, и рука перемазана. Ухмыльнулся.
— Если это не взятка.
Глядя, как мягкими, точными движениями она обрабатывает ссадины, Алексей подумал, что уходить ему отсюда совсем не хочется. Проворчал:
— Мне кажется, муж не слишком вас любит.
— Почему? — она взглянула на него с любопытством.
— Красивые женщины устраиваются как-то иначе. Здесь не очень подходящее для вас место.
— Вы просто не знаете настоящую цену моего места.
— Я знаю, что своим служебным положением вы не пользуетесь. Стало быть, вашему месту грош цена.
Тэн отрицательно качнула головой.
— Я буду пользоваться, как только выйду замуж.
Алексей даже растерялся.
— Так вы… не замужем, хотите сказать?
— Нет.
— Бог ты мой! Какая удача. В таком случае, я делаю вам предложение.
Она изумленно посмотрела на него и рассмеялась.
— Хлыбов предупреждал, что вы способны на неожиданные поступки. Кажется, он был прав.
— Нет, кроме шуток. В городе всего два честных человека. Почему мы с вами должны друг друга избегать?
— Не знаю, — подумав, ответила Тэн.
Алексей записал номер своего телефона на перекидном календаре. Шутя пригрозил:
— Если вы, Светлана Васильевна, в течение двух дней не позвоните по этому номеру… хотя бы для того, чтобы сказать «нет», я снова нагряну сюда с проверкой.
* * *
Направляясь в прокуратуру, он еще и еще раз мысленно прокрутил отдельные эпизоды, связанные с хищением мясопродуктов, и меру возможного участия в них Суходеева. «Мелкий несун, не более того, — решил он. — Вся цепочка налицо: экспедитор, водитель, грузчик. Что успели стянуть с весов, идет на стол и, видимо, родственникам. Мокрухой тут, пожалуй, не пахнет.»
Он вспомнил улепетывающего водителя в надвинутой на глаза кепке и усмехнулся. Терехина, экспедитор, тоже не в счет. Карташов в то время еще не работал. Словом, очередная пустышка. Для очистки совести он допросит всех троих, и можно ставить на мясокомбинате точку…
Рядом с ним, взвизгнув тормозами, остановился прокурорский «уазик». В окно высунулась улыбающаяся физиономия Махнева.
— Валяев, душа! Полезай в карету.
